Дырка от бублика

Раз дверь после убийства оказалась закрытой на ключ, значит, туда ворвался не бандит с улицы. Тем более из квартиры ничего не пропало. По крайней мере, так Римка говорит. Что же, выходит, Игоря убил кто-то знакомый? Дикость. Кто мог это сделать и зачем? Может быть, у его любовницы Нади был ключ? Что, если Астапову кто-то рассказал про шоу Григорчука? Не исключено, что она сама и рассказала. Приехала и рассказала. Астапов рассвирепел — он мгновенно свирепел, когда ему что-то не нравилось. Надя тоже разозлилась и шарахнула его по голове сковородкой. Может, она не хотела его убивать, а просто погорячилась? Потом заперла дверь своим ключом, который у нее вполне мог быть, и отчалила восвояси. А что? Это версия!

Впрочем, чтобы доказать эту версию, необходимо, по крайней мере, встретиться с Надей лицом к лицу. Потребовать, чтобы она предъявила алиби. А потом тщательно его проверить. Но как выйти на улицу, если вся Москва, словно южноамериканское болото крокодилами, кишит бдительными милиционерами? А бдительные милиционеры в первую очередь отлавливают вот таких вот невезучих девиц!

Впрочем, покинуть нынешнее убежище вскоре все-таки придется. Дима Шведов совершенно точно почувствовал что-то неладное. Иногда он совершенно неожиданно останавливался посреди офиса и, вперив глаза в стену, замирал, прислушиваясь, словно солдат во вьетнамском лесу. Он стал задумчивым и рассеянным, будто его тревожило что-то такое, о чем он не мог рассказать вслух. Но самым паршивым было то, что Дима стал задерживаться в офисе дольше всех остальных. Кате, которая особенно усердно пыталась выпроводить его домой, он слабым голосом говорил: «Идите, идите! Я еще посижу», — и вяло махал рукой.

— Слушай, Эля, что он делает тут один? — интересовались ребята.

— Понятия не имею, — честно призналась та. — Когда вы расходитесь, он сидит тихо-тихо, как двоечник на контрольной. Вообще это ужас — я не могу ни покашлять, ни подвигаться!

— Но в комнату к тебе он не рвется? — уточнила Катя.

— Подергался пару раз, и все.

— Надо что-то делать, — озаботился Андрей Калугин, — Нельзя ему давать тут засиживаться. Иначе он догадается.

— А как, как не давать засиживаться? — вслух подумала Катя.

Никто ничего придумать не смог, но тут шеф сам нашел ответ на сложный вопрос. Как-то, проходя мимо Катиного стола, он неожиданно остановился и, низко наклонившись, спросил вполголоса:

— Катерина, тебе не кажется, что у нас в офисе как-то неспокойно?

— В каком смысле? — вскинула голову та.

— В смысле — будто кто-то вздыхает иногда. Так тяжело, с надрывом… А потом как будто хрустит чем-то…

— Чем хрустит?

— Суставами! — шепотом заявил Шведов. — Хрум-хрум…

— А! Это! — легкомысленно ответила Катя, мгновенно сообразив, как решить возникшую проблему. — Так это местный призрак! Странно только, что он забрался так высоко — обычно он в подвале бесчинствует.

Шведов выпрямился и, сделав обиженную физиономию, уже в полный голос спросил:.

— Какой призрак? Что за детский сад?

— Да ерунда, конечно! — подал голос Андрей Калугин, рассеянно перекладывая бумаги на столе. — Уборщицы выдумывают, чтобы в ночную смену не выходить.

— А что конкретно они.., выдумывают? — натужным голосом спросил Шведов, притворяясь, что спрашивает из чистого любопытства.

— Говорят, будто на месте этого здания, — подключился к разговору серьезный, как учитель химии, Никита, — стоял дом, принадлежавший внебрачному сыну графа Дракулы. Известно, что граф был не только вампир, но и бабник. И одна русская княжна якобы родила ему сына. Когда юноша вырос, то захотел встретиться с папашей. При встрече тот его, ясное дело, укусил, и сын тоже стал вампиром. Вернулся, гад, в Москву и начал по ночам высасывать кровь из хорошеньких девушек. Тогда жених одной из них его выследил и прикончил.

— И что? — с деланно равнодушным видом спросил Шведов.

— Ну… Что-что? — переспросил Никита. — Вампиру, как известно, надо или воткнуть в сердце кол, или отрезать голову.

— А этому что — не отрезали?

— Кто ж его знает? — Никита сунул в точилку карандаш и стал аккуратно ввинчивать его внутрь.

— Не слушай его, Дима, — вмешалась Катя. — Даже если призрак в самом деле существует, ему до журнала «Все о банках» никакого дела нет. Вряд ли он интересуется процентными ставками.

Шведов хмыкнул, гордо вышел и заперся в своем кабинете. Андрей выразительно постучал себя пальцем по лбу, а Катя уткнулась носом в сложенные ладошки.

— Ш-ш-ш! — прошипел Никита и сделал страшные глаза.

Во время обеденного перерыва, когда Шведов отправился заправляться, они, перебивая друг друга, рассказали Элле про сына графа Дракулы.

— И он поверил? — с сомнением спросила та, — Он не то чтобы поверил, — усмехнулся Никита, — но маленькая противная мыслишка все-таки угнездилась в его подсознании. Надеюсь, с этого момента у него пропадет желание задерживаться в кабинете допоздна.

Шведов и в самом деле убежал в этот вечер домой раньше всех и трусливо попросил Катю Бурцеву запереть офис.