Дырка от бублика

Дверь хлопнула, и подруга махнула рукой:

— Ведьма, а не девка! Колька от нее стонет!

— Кстати, а что у тебя с Колей? Ты ему призналась в том, что стащила деньги и не смогла вернуть?

— Знаешь, — шепотом сообщила Лариса. — Произошла ужасно странная вещь. Колька мне ничего не сказал. Он отправился оформлять документы, достал деньги и уехал. Потом вернулся довольный, сказал, что все тип-топ, оборудование закуплено и он теперь в деле. Принес бутылку шампанского, мы обмыли это дело, но он ни словом не упомянул о том, что денег не хватило. Наверное, он обо всем догадался и решил сделать вид, что ничего не понял. И часики я нашла! Представляешь, засунула их в старую косметичку. Так что все утряслось.

— Я тебе так завидую! — призналась Элла, на лицо которой набежали тучи. — Хорошо, когда все утрясается.

— Элла, чем я могу тебе помочь? — сочувственно спросила Лариса, привычным движением заправляя за ухо прядь волос.

— Пока ничем, — вздохнула та. — Но когда понадобится, я попрошу. А сейчас мне пора — я уже отогрелась.

— Ты на шоссе выгляни! — посоветовала Лариса. — Посмотри, какая пробка! До метро не доедешь! А на параллельных улицах машину не поймаешь. Так что сиди пока.

— И сколько же я буду сидеть? У меня дел выше крыши!

Овсянников, который не мог догадаться о ее душевных переживаниях относительно Юрки Поповского, надавал ей сегодня заданий сверх всякой меры. Самое забавное заключалось в том, что необходимо было снова встретиться со Шведовым и передать ему очередное письмо. «Что-то незаметно, чтобы у Жеки была напряженная профессиональная жизнь. Наверное, Дима прав, и он просто придумывает для меня всякие ерундовые поручения».

Тут ее внезапно осенила хорошая идея. Она позвонила Шведову в рабочий кабинет и решила потребовать, чтобы он забрал ее от Лариски.

— Привет, дядя!

— Какой я вам дядя? — раздался из трубки раздраженный донельзя голос Шведова.

— Как какой? Любимый! Это я, твоя племянница, узнаешь?

— Какая племянница? — тупо спросил Шведов, занимаясь, вероятно, каким-то делом и не слишком внимательно слушая.

— Гасперлакова, — заявила Элла, которая насмерть забыла фамилию шведовской сестры.

— А-а! — оживился тот. — Как дела, лапочка?

— Плохо, дядечка! — голосом пятилетней кокетки, которой не купили дорогую куклу, прохныкала она.

— Что такое? Ушко болит?

— И это тоже. А вообще-то мне надо, дядечка, передать тебе от мамочки записку.

— Опять?! — рассердился Шведов. — Что же твоя мамочка, в самом деле, позвонить не может?

«Он еще будет на меня орать!» — рассердилась Элла и мрачно сказала:

— Она оглохла.

— Да? — переспросил Шведов, немного помолчав. — Этого я не знал. Хорошо, у меня через полчаса ленч, я подъеду. Объясняй, как до тебя добраться.

Элла заявила, что он должен забрать ее от супермаркета, и рассказала, где тот находится. Она имела в виду супермаркет в соседнем с Лариской доме.

— А ты не боишься, что твой шеф кому-нибудь проболтается? — осторожно спросила Лариса. — Все-таки ты ему не любовница?

— Я ему не любовница, но он меня не сдаст. Зачем бы он тогда стал меня прятать? — задала резонный вопрос Элла.

— Кстати, где он тебя спрятал?

— Лучше тебе этого не знать, — покачала та головой; — Спасибо за чай, желаю тебе поскорее выздороветь.

— Элка! — уже на пороге неожиданно прошептала Лариса. И когда та повернулась, прочувствованно сказала:

— Ты моя самая лучшая подруга.

Элла секунду растроганно смотрела на нее, потом попросила:

— Тогда дай чем-нибудь подушиться на дорожку.

— Ты знаешь, а у меня сейчас ничего нет. Духи как-то неожиданно закончились. Могу полить тебя дезодорантом, если хочешь.

Элла согласилась на дезодорант и в машину к Шведову села, благоухая.

— Что случилось с Жекой? — тотчас же задал он вопрос.

— Ничего, — удивилась Элла.

— Но ты сказала, что он оглох! Ты же имела в виду, что он — мамочка?

— Это я просто так сказала, потому что мне надоело с тобой по телефону пререкаться!

— Ну, Астапова, ты даешь! И Жека тоже дает. Где его дурацкая записка?

— Вот она.

Элла подала шефу красивый подарочный конверт с разбросанными там и сям маленькими птичками, который тот безжалостно растерзал.

— Вот! — злобно воскликнул он, добыв из конверта содержимое и пробежав его глазами. — Я же говорил, что он дурака валяет! Посмотри, что он мне прислал.

Элла нетерпеливо взяла записку и прочитала: «Димыч! Если у нее красивые ноги, я погиб. Сделай что-нибудь».

— Как ты думаешь, Дим, у меня красивые ноги? — тотчас же загорелась Элла.

— Даже не думай вступать с Жекой в интимную связь! — заревел Шведов. — Во-первых, по отношению к женщинам он дикая свинья, а во-вторых, если ты залезешь к нему в постель, он тотчас же найдет на тебе родимое пятно и шрам под коленкой.

— Откуда ты знаешь про мой шрам и про мое родимое пятно? — опешила Элла.

— От верблюда! Ты забыла, что сама сообщила мне свои особые приметы. Так что тебе, Астапова, как предполагаемой преступнице, секс противопоказан.

Элла тут же надулась. Но через минуту ожила и спросила:

— А что ты выяснил про Никиту?

— О-о! — протянул Шведов. — Шаталов оказался темной лошадкой. Он похудел уже на двенадцать килограммов!