Дыши

Лада встретила его эмоцией радости, перекосившей ее красивое восточное лицо. Темные кудри растрепались по физиономии, полы длинной юбки были заткнуты за пояс, в руках она вертела огромную сковороду, полную плова.

– Плох тот узбек, что не может сотворить плов из топора, – пробормотала она, сосредоточенно делая пасы сковородой и заставляя волны риса летать над кухней, преодолевая пределы гравитации. – Ты же ешь рис, да?

– Да, – Антон приткнулся на стул в углу, чтобы не мешать хозяйке волшебства творить.

– Еще бы, – хмыкнула Лада и с грохотом вернула сковороду на плиту. – Ладно, жди.

Император

Когда я была маленькой, я мечтала стать поваром.

Потом посмотрела, как мать денно и нощно только и делает, что бегает вокруг плиты, обслуживая мое многочисленное семейство, и поняла, почему так воодушевленно заулыбались родственники, стоило мне объявить о будущей карьере.

Но приносить гастрономическую радость окружающим мне все равно нравилось. Будто после принятия еды люди оставляли в себе частицу моей любви. Похожая аналогия у меня была и для секса.

Я определенно мечтала оставить после своего правления на Земле пышное наследие. Жутковатый способ, конечно, но Будда вроде ничего подобного не запрещал.

Наблюдать, как Антон ест, было приятным вдвое: чем больше он наворачивал моё фирменное «Рис из топора», тем сильнее походил на прежнего красавчика. Какое-никакое эстетическое наслаждение я от него все-таки получала.

Но я была бы не я, если бы не испортила уютную обстановку на пустом месте:

– Когда-нибудь мы откормим тебя до настоящего человека.

Вопреки ожиданиям, Антон благодарно кивнул.

Чего это он радуется?

– Я серьезно. Ты вчера вел себя, словно собираешься ноги протянуть прям на улице. Почему не закинулся таблетками?

– Я их не пью, – пробубнил он. – Я уже почти здоров.

Многозначительно промолчать, что ли? Где он – и где психическое здоровье. Впрочем, кто я такая, чтобы судить.

– Так а, собственно… Кто же все-таки обитает в твоей голове, кроме тебя? Кхмм… Кого нам надо накормить, чтобы ты выздоровел?

Мне казалось это неплохим заходом на интересующую меня тему. Но Антон сжался, и я недовольно поняла, что все еще поспешила.

Он уставился в пространство между нами. Интересно, со сколькими из них он сейчас разговаривает?

Я замерла, не моргая.

– Они здесь, да?

– Кто? – Антон перевел на меня заторможенный взгляд.

Он издевается?

– Личности твои, придурок! – не выдержала я. – Я все еще жду ответа на вопрос!

– Но у меня нет личностей, – буркнул парень, отодвигая от себя пустую тарелку и глядя в пол. – Кто тебе сказал про них?

– Но ты ведь выглядишь, как типичный их обладатель, – я не веряще упала на спинку стула. – Я почти физически ощущаю, как с тобой кто-то разговаривает, помимо меня!

Антон ойкнул и боязливо покосился вправо.

Ага! Я все же права!

– Познакомь нас, – улыбнулась я елейно. – Обещаю, мы подружимся.

Он без особого вдохновения протянул мне руку и представился:

– Джанджа.

Я опешила.

– Я разговариваю с Джанджей?

– Нет, – Антон покачал головой. – Я просто представляюсь тебе от ее имени. Джанджа спит на твоей кровати.

Оу. Как все интересно, блин.

– А Джанджа – это кто?

– Мой ангел.

– Ангел дрыхнет в моей кровати? – я хмыкнула.

Антон сконфуженно улыбнулся.

– И что, Джанджа – единственная из твоих личностей? Или остальные запрещают себя упоминать?

Мне все казалось, что этот парень должен скрывать нечто большее, чем раздвоение личности. Как насчет расщепление до сотни?

– Нет, мне хватает ее одной, – Антон нервно хмыкнул и зажал рот ладонью, будто изо всех сил просил себя заткнуться. – Раньше было больше, но стоило явиться Джандже… Она особенная. Она… – он вздохнул, – она очень классная. Я обязан ей выздоровлением.

– Ты не здоров, – проговорила я хмуро. – Ты вчера чуть не окочурился, повторяю.

– Но ты не видела меня раньше! – лихорадочный блеск в глазах Антона выдавал его с поличным. – Прежде я был неадекватным. Я, я… – он закрутил головой по кухне, – я плохо разговаривал… несвязная речь, плохая координация… – теперь он уставился на меня с маниакальной улыбкой: – Я даже мать собственную однажды придушить хотел.

– Для этого даже необязательно быть шизофреником, – я буднично пожала плечами.

– Просто… Жить стало сильно легче, когда ко мне пришла Джанджа, вот.

– Ага. И ты уже почти здоров, да?

– Да. И у нас есть план.

– Хоть у кого-то в этом доме есть план, – вздохнув, я направилась к плите, чтобы поставить чайник. – Хотя нет, подождите, вчера у меня тоже был план, ха.

– Такой же эпичный, как мой? – не поверил Антон. – Давай насчет три.

Он что, впал в детство?

– Ой нет, детка, – я покачала головой. – Мой план еще рано твоим ушам слышать. Так что просто позволь тётушке Ладе за тебя порадоваться.

– Почему ты ведешь себя со мной, как с ребенком? – буркнул Антон. – Я сильно старше.

– Потому что ты ведешь себя, как ребенок, – я достала с полки кардамон и сахар. – Жасмин будешь?

– Нет.

– Как хочешь.

Я скосила взгляд к окну, привалившись к которому он сидел. Неужели обиделся? Было бы за что. Я ж его даже кипятком не ошпарила еще. Хотя собиралась.