Дыши (ЛП)

— Вы встречаетесь уже некоторое время, этот мужчина присматривает за тобой, не торопится, двигается медленно, контролирует себя, не создает проблем.

— Все верно, — согласилась Крис, наклоняясь ко мне. — Без шуток, Фэй. Это говорит о многом.

Я почувствовала себя немного лучше.

Но по-прежнему нуждалась в руководстве.

— Э-м, так как же мне намекнуть о трусиках и зубной щетке? В смысле, об этом не делишься за ужином, — заметила я, стараясь не краснеть, но чувствуя жар.

— Твой язык у него во рту, — начала Крис, — его язык у тебя во рту. Ты на диване, и, поверь мне, ты будешь на диване. Когда его язык выскользнет из твоего рта, найди способ прошептать ему это на ухо. Это ускорит процесс.

— Очень ускорит, — согласилась Твайла, коротко кивнув.

О, боже. Я начала отказываться от своего принятого решения.

Твайла, должно быть, заметила это, потому что наклонилась вперед.

— Он добр к тебе. Добр к этому городу. Я слышала, он довольно надежный. До сих пор он заботился о тебе. Тем вечером в баре он был опьянен тобой. Пусть я люблю женщин, но я много времени проводила с мужчинами. Ты берегла себя, теперь хочешь отдаться и можешь сделать неверный выбор. Но, честное слово, не уверена, что можно найти мужчину лучше.

Я улыбнулась ей, потому что от этих слов мне стало намного лучше.

К сожалению, в этот момент к прилавку подошел посетитель с охапкой книг. К счастью, Крис и Твайла задержались достаточно надолго, чтобы поклясться не говорить ни слова о нашей беседе. О них можно сказать одно: если они поклялись, то сдержат слово.

И, наконец, так как я надеялась, что следующим утром буду вне зоны доступа, то попросила их позаботиться о Малахии. Крис ухватилась за просьбу, взяла у меня список вещей, которые, как я думала, понадобятся мальчику, пообещала зайти в магазин и на следующий день оставить пакеты у ящика для возврата книг.

Итак, я ехала в своей машине по дороге, ведущей к дому Чейза. По этой дороге я ездила всего несколько раз в жизни, потому что никаких причины для этого не было, поскольку она заканчивалась тупиком у подножия горы, и вдоль нее располагалось лишь множество ранчо. В те времена я разъезжала в компании старшеклассников только для того, чтобы скоротать время и слушать громкую музыку из стереосистемы.

Я взяла сумочку побольше, потому что теперь в ней лежали чистые трусики, зубная щетка, а еще средство для умывания, увлажняющий крем, дезодорант и одна из новых сексуальных ночных рубашек. Я подумала, что лучше быть готовой. Если останусь на ночь, то не хочу спать в макияже. Вчерашний макияж с утра выглядел ужасно.

На мне также были сексуальные трусики, которые, на всякий случай, я надевала всякий раз, когда встречалась с Чейзом, то есть, каждый день с тех пор, как я их купила. Я сменила рабочую юбку на джинсы, уложила волосы и нанесла духи. Я жевала жвачку, потому что Чейз сказал мне, рыча во время поцелуя, что ему нравится мой вкус. Так что, если раньше жвачка была зависимостью, достаточно сказать, что сейчас она стала навязчивой идеей.

И я чертовски нервничала.

В поле зрения появился дом Чейза, я поняла это потому, что он сказал мне, что его дом единственный окружен белым забором. На крыльце также горел свет, а по бокам дома несколько ярких прожекторов освещали переулок и подъездную дорогу.

Я взяла обертку от жевательной резинки, выплюнула в нее комочек, скомкала ее, бросила в подстаканник, глубоко вдохнула и свернула на съезд к дому.

Остановившись, поставила машину на ручник и, потянувшись к ручке, увидела, как входная дверь открывается и из нее выходит Чейз в джинсах, рубашке и офигенном свитере.

Глубокое дыхание лишилось своего эффекта.

Мне удалось схватить сумочку, открыть дверцу и выпрыгнуть. Захлопнув дверцу и не сводя глаз с Чейза, я направилась по расчищенной дорожке. Он стоял на верхней ступеньке крыльца, следя за моим приближением, в то же время, выглядя возмутительно сексуальным. Я подумала, что причина последнего заключалась не в том, что его одежда смотрелась лучше, чем любая другая, в которой я его видела, потому что это было не так. Ничто не сравнится с тем, как он выглядел на свидании в «Петухе». Даже когда я во всей красе увидела выцветшую джинсовую рубашку.

Он выглядел возмутительно сексуальным потому, что я надеялась очень скоро увидеть его совсем без одежды, и полагала, что вид мне очень понравится.

Продолжая глубоко дышать, я остановилась у подножия лестницы и посмотрела на все его великолепие.

Из-за нервов и опасения потерять сознание, я выпалила первую идиотскую вещь, которая пришла мне в голову, и, к счастью, она была просто идиотской, а не унизительной.

— Ты любишь собак и кошек?

Его голова дернулась, и я увидела, как его глаза, теплые даже в холодную ночь, моргнули.

— Что?

— Собаки и кошки. Они тебе нравятся? — настаивала я, несмотря на то, что выставляла себя дурой. Я завела этот разговор. И должна довести его до конца. Оставалось только надеяться, что это не шоссе в никуда, а коротенький переулок.

— Повлияет ли мой ответ на то, зайдешь ты в дом на ужин? — спросил он.