Дыши мной

Неужели я правда думаю, что на мне непременно должны проявиться изменения после такого поступка? Должны вырасти рога чёрта? Или лицо покрыться язвами?

Изменения только внутренние, снаружи это всё ещё я. Светлые волосы с завитушками на кончиках, обрамляющие лицо. Покраснения вокруг глаз, большие лихорадочно поблескивающие глаза, розовые щёки. Оболочка невинного ангела, начинённая гнилью.

Не думаю о том, почему я так поступила. Это неважно. Неважны мои чувства к Мику. Ничего не имеет значение. Лишь злость на себя и на него. Лишь страх перед неизвестностью. Лишь отвращение к тому, какую сторону я в себе ночью до конца обнажила. Я предала собственные принципы. Стала той, кого сама всегда осуждала. Передала самого лучшего человека, что был в моей жизни, кроме абики.

И чтобы не быть ещё больше беспринципной сукой, не уважающей человека, который столько всего для меня сделал, я признаюсь во всём Вику. Признаюсь и уйду.

Но это его родной брат…

И каким бы не был поступок Мика, он им остаётся.

Не будет ли бoльшим злом, если я сдам и его?

Мне нужно просто уйти.

Не рассказывать об измене.

Я сделаю Вику этим больно, а я не хочу делать ему больно.

Больнее, чем просто расставанием.

Но как?..

Как?

Всхлипываю, не сдержавшись от нового наката рыданий, но тут же снова смыкаю челюсти и задерживаю дыхание. Я не имею права на жалость к себе! И Мика я не могу винить, это всё я. Только я всё испортила. Сама виновата. Поэтому должна просто терпеть, смело смотреть в лицо последствиям. Хотя бы тут.

Но как бы легко не было это проговаривать себе мысленно, в реальности я всё такая же слабая, и не знаю, как расстанусь с Виком. Не знаю, что скажу и как выдержу. Даже не знаю, как посмотрю ему в глаза. Я не хочу, чтобы он обо всём догадался по моему взгляду. А если я буду выглядеть как побитая, нашкодившая собачка, он сразу всё поймёт.

Руки дрожат, как и подбородок, всё время, пока собираюсь в университет. Приходиться надеть чёрную рубашку с длинным рукавом, застегнуть пуговицы до последней. Ведь на шее нахожу небольшой синяк, по-видимому, засос или след от укуса. На запястьях отметины. Не говоря уже об остальном теле. На мне всегда быстро проявлялись синяки даже от лёгкого нажатия, а Мик… он просто животное! Вик никогда так со мной не обращался!

«Тогда почему ты не остановила его? По-настоящему не остановила?» – вновь взрывается голова от внутреннего голоса.

На этот раз я игнорирую голос из глубин.

С рубашкой надеваю расклешённые чёрные брюки. Волосы, не выпрямляя, завязываю в высокий хвост, наношу минимум косметики. У меня сегодня чёрный день, траур, в душе реквием по мечтам и будущему с Виком. И как бы мне не хотелось просто остаться сегодня дома, я должна ехать на учёбу…

Вику позвонить смелости я не нахожу ни когда ещё нахожусь дома, ни когда приезжаю в университет.

Переполненные студентами коридоры, знакомые стены и запахи. И даже на какие-то секунды приходит ощущение, будто ничего не изменилось. Сейчас я увижу сокурсников, буду слушать лекции уже родных преподавателей, временами отвлекаться на СМС Вика и предвкушать вечер, чтобы увидеться с ним.

Но всё быстро осыпается, потому что понимаю, так было ни вчера, ни неделю назад. Так было уже очень давно. Последний раз месяц назад, когда я ещё не знала Мика. Уже очень давно я не чувствовала себя счастливой и спокойной. Обмануться не получилось даже на время.

Обычно, я сажусь в первых рядах, но сегодня устраиваюсь на заднем с краю. Аудитория заполняется знакомыми лицами, но Лики я не наблюдаю. Достаю тетрадь, ручку, телефон, раскладываю их аккуратно и слышу рядом другой голос.

– Привет, Аделин! Подвинься немного, сяду с тобой. Мы с Леркой разругались…

Поднимаю взгляд и вижу перед собой Киру, одну и подруг Миланы. Поворачиваю голову вправо и смотрю на плотного парня через одно место от себя. Меня кидает в жар только от одной мысли, что я буду зажата между двумя людьми, один из которых явно сильно потеет. Поднимаюсь медленно, ведь именно при этих движениях появляется боль в мышцах, и со слабой улыбкой киваю ей на место рядом с парнем.

– Привет, извини, но сегодня мне нужно именно крайнее место.

Потому что в желудке происходит черте-те что, а меня и саму кидает то в жар, то в холод.

Девушка жмёт плечами и легко садится, а я опускаюсь рядом.

Мне дискомфортно от всего. Всю лекцию по социологии я сижу будто на иголках. Кира постоянно что-то шепчет, показывает мне какие-то фотографии в своём телефоне. Но спасибо, не задаёт никаких вопросов, потому что я абсолютно её не слушаю.

Я думаю о Нём.

Вытягиваю себя насильно из этих мыслей. Где мы с ним в ванной, вдвоём. Вытягиваю и вновь возвращаюсь, ухватываю кусочек воспоминания. И снова, и снова.

Дыхание на губах.

Голос.

Больные прикосновения.

Обжигающий внутренности поцелуй.

Взгляда хватаю особенно много. Снова будто смотрю ему в глаза среди кучи студентов в этой аудитории. Вижу только их. Глубокие, синие, прищуренные, пьяные.