Дыши мной

– Ну, допустим, не родил, а сделал, – Иэн сунул руки в карманы джинсов. – Для этого ему понадобилось минут пять, вряд ли он очень страдал…

– Иэн!

– …желчный пузырь, и тот делает камни дольше, серьёзно.

Тётя замахнулась, и её ладонь ощутимо припечаталась к его затылку. Чудесная женщина.

– Невыносимый ребенок, – прошипела она. – Быстро в отцовский кабинет! Тебя заждались.

– Урна?

– Не смешно, – на этот раз отозвался до сих пор молчавший Мэтт.

– Разве? Кто еще может меня ждать?

– Не спрашивай, – тётя Мелисса устало отмахнулась. – Это какой-то кошмар, но я не должна говорить.

Какого хрена? Брови Иэна сами поползли на лоб и остались там. Что еще могло случиться кроме того, что уже случилось?

– А мы не должны пройти к гостям? – влез Мэтт, стягивая куртку и аккуратно вешая на крючок.

Очень своевременный вопрос. Иэн перевел взгляд на тетку. Та нахмурилась еще больше, хотя, казалось, больше некуда.

– Мы с тобой пойдём, но у Иэна есть другие дела, – её глаза с тревогой заглянули в его лицо. – Только держись за сердце, дорогой, – прибавила тётя, взяла его за локоть и несильно подтолкнула к левому коридору.

Как-то слишком много загадочности. Однако кто он такой, чтобы ослушаться эту женщину? Иэн легко двинулся в заданном направлении.

– Какое сердце, тётя Мел? – он развернулся и сделал несколько шагов спиной вперед. – Мне тридцать, я каждый день подтягиваюсь и отжимаюсь.

– Это не кардио, – пробормотал Мэтт.

– Мог бы и поддакнуть, доктор Ройс.

В голубых глазах брата отразилась тревога, почти такая же, как в голубых глазах его матери. А это начинает напрягать… Пробуждает какое-то неясное гаденькое чувство под рёбрами… Иэн круто развернулся и скрылся в коридоре окончательно. Чтобы они хоть ненадолго перестали смотреть вот так. Пусть идут в правое крыло: там бар, там люди пьют и грустят, и тревогу можно направить на кого угодно.

А кабинет когда-то был в левом крыле, рядом с другими хозяйственными помещениями. Видимо, здесь и остался. Иэн быстро прошел мимо трёх дверей без каких-либо обозначений и остановился возле четвертой. Последней. На тёмном дереве блестела металлическая табличка: «М-р Ройс, владелец». Иэн замер, занеся руку над дверной ручкой. Но только на несколько секунд.

Глубокий вдох. Выдох. Этот кабинет больше никому не принадлежит. И за расписанные карандашом обои в номере «три» больше ни от кого не влетит тонким прутом по рукам.

Иэн резко распахнул дверь и сделал шаг в комнату.

– Мистер Ройс! Наконец-то! – уверенный мужской голос мгновенно лишил решительного настроя.

Тело передернуло, в ушах раздался звон. Иэн застыл на пороге. Мистер Ройс?

– Проходите, мы заждались.

Ну да, он Ройс, но… в этих стенах его никогда так не называли. Иэн ошарашенно повёл взглядом, осматривая комнату. Всё те же деревянные панели до середины стены, а от середины до верха обои с папоротником. Этим обоям лет двадцать, не меньше. Иэн еще помогал разматывать трубки и размазывать клей по отрезанным полоскам… Взгляд пустился дальше. Тёмный ковёр, две кадки с высокими кустами. Широкий стол и два кресла напротив. Мужчина за столом: чёрный костюм, белая рубашка, очки, папка. И… Кто-то в кресле, спиной к двери. Будто подросток, мальчик, яркий короткостриженый блондин.

На лице мужчины застыло ожидание.

– Э-э-э… – Иэн всё-таки сделал еще один шаг вперед. – Да. Иэн Ройс, можно просто Иэн, – он развернулся, тихо прикрывая дверь. – Быть здесь мистером Ройсом как-то… ненормально, наверное.

– Как скажете, Иэн, – согласно прилетело в спину. – Я поверенный вашего отца, Алекс Хилл.

Дверь закрылась. Иэн снова обернулся к людям.

И поймал на себе взгляд. Абсолютно ошарашенный. Парень в кресле обернулся и оказался совсем не парнем, а девушкой лет двадцати с небольшим. С серыми глазами, курносым носом и широким ртом, привычным к улыбкам. С маленькой родинкой в уголке над верхней губой. Хорошенькая, но абсолютно неуместная в этой мрачной комнате. Что это за люди и какого хрена им надо?

Взгляд серых глаз поражённо прошел по Иэну сверху вниз и снова вверх, остановился на лице. Она не моргнула. Ни разу. Её будто заклинило.

Иэн вскинул одну бровь. От двери так и не отошел.

– Всё нормально? – выронил он.

Только сейчас она пошевелилась. Тонкие руки легли на подлокотники, девушка оттолкнулась и начала медленно подниматься из кресла. Невысокая, стройная, если не сказать по-мальчишески худая, одетая в чёрные брюки и чёрную водолазку. Взгляд она до сих пор не отвела.

– О, вы же не знакомы, – снова ожил Хилл. – Это Джемма Хант, вдова вашего покойного отца. В мои обязанности входит озвучить вам двоим его завещание.

В ушах прогремел выстрел. Сердце зашлось в бешеном марше, отбивая рёбра и отдаваясь эхом в животе и горле. Тело парализовало.

Вдова.

У старого козла осталась вдова!

Глава 2

– Вдова? – только и выронил он.

Его голос затрещал, как сухие поленья в горящем камине.

Огромные синие глаза, похожие на Ирландское море во время шторма, стали еще больше. Заняли пол-лица. Такое бывает? У мужчин бывают такие большие глаза? Хотя что за вопросы? Конечно, бывают. Джемма знала это наверняка. Потому что…