Дыши в такт со мной (СИ)

капаем друг другу глазные капли. А что, в этом есть своя прелесть.

Эльчин Сафарли.

Июнь. 17 число 2015 год.

Она просыпается посреди ночи, словно кто-то толкнул.

Резко сев, шумно дышит и чувствует, как влажные волосы прилипли к шее.

Выдыхая, стирает холодный пот со щёк.

-Логан? – опустив голову, находит лишь россыпь матрасов на полу и смятую подушку.

Спустив ноги с дивана, Клео встаёт на матрас и чувствует, какой он влажный.

Наклонившись, она проводит рукой по подушке.

Мокрая насквозь.

С шумом сглотнув, девушка отбрасывает влажные волосы назад и, подхватив подол длинной футболки, обмахивается им.

-Логан?

Она подходит к двери ванной и, прижавшись к ней щекой, пытается услышать шум воды.

В последнее время он слишком часто бывает в ванной.

Нахмурившись, она бросает взгляд на правую руку, чувствуя сухие лепестки цветка.

Проведя пальцами по кружеву, Клео ударяет ладонью по двери.

-Логан!

Щелчок шпингалета и Логан выходит из ванной.

На нём мокрая практически насквозь футболка и спущенные шорты.

Проведя рукой по влажным волосам, он хмурится, смотря на неё.

-Что-то случилось?

-Ты не отзывался, я волновалась.

Он проходит мимо неё и ложится на матрас, что якобы постелил лишь потому, что ему жарко спать рядом с ней.

Только все её попытки оказаться рядом в последние дни терпели полное фиаско.

Поджав губы, Клео опускается на край дивана.

Замотавшись в пододеяльник, Логан поворачивается к ней спиной.

В комнате воцаряется тишина, только сердце где-то внутри неё бьётся как сумасшедшее, разрывая грудную клетку.

-Логан, - Клео подаётся вперёд, уже поднимает руку, чтобы дотронуться до него, но осекается.

Словно они никогда не лежали рядом.

Словно когда-то он не касался её прямо здесь, словно она не чувствовала, как он любит её.

Он снова был наедине со своей ненавистью к самому себе, а она была допущена лишь как зритель, никакого участия в монологе.

-Давай позвоним доктору Филлипу.

-Ни за что, - бормочет он в ответ, утыкаясь лицом в подушку.

-Ну, почему? Почему бы нам просто не позвонить ему? Он даст тебе какие-нибудь таблетки, ты сдашь анализы, может он объяснит, что с тобой происходит.

Резко отбросив пододеяльник в сторону, Логан садится.

-Объяснит, что со мной происходит? Я умираю, Клео. Не надо ничего объяснять. Я всё знаю и без него.

Клео хочется ударить его.

Отрицательно мотая головой в ответ, она комкает его слова, не желая слушать.

-Может, тебе нужно лечь в больницу ненадолго? Может…

-Только через мой труп. До тех пор, пока я ещё способен ходить, есть, и дышать сам, я не отправлюсь в больницу.

-Господи, да как же ты не понимаешь! – восклицает Клео и в воздухе повисает липкая тишина. – Тебе нужна помощь!

-Мне никто не нужен, - отрицает Логан, вновь положив голову на подушку. – Мне хорошо одному.

Поджав губы, Клео глотает горькую порцию его слов, сдобренную равнодушием щедрой приправы.

-Ты просто пытаешься в очередной раз оттолкнуть меня, - бормочет Клео, изучая собственные руки в полутьме комнаты.

На глаза большими пальцами надавливает сон и, поморщившись, Клео откидывается на спину.

По потолку блуждают тени проезжающих под окнами машин.

Они длинные и короткие, яркие и тусклые, шумные, когда слышно каждый шорох колёс и тихие, когда блуждают лишь тени света по кирпичу.

Где-то вдалеке них несётся жизнь, а они застряли здесь.

В душной темноте комнаты, отталкивая, даже друг друга.

-Если бы у меня были дети… - неожиданно для себя говорит Клео, прищуривая глаза. – Их было бы двое. Двое идеальных детишек. Мальчик, что вечно тянет за подол платья и девочка. Маленькая принцесса. Любит игрушечные кольца и серёжки.

В голове появляются размытые образы идеальных детей, где цвет глаз блуждает от зелёного к чёрным, перемешивается с оттенками волос и кожи.

-Они бы никогда не смолкали. Играли с утра до вечера. Я бы спела им. Спела им… колыбельную. У меня когда-то была няня. Не такая, как остальные няни. Они все просто выполняли свою работу. Кормили кашей, одевали, завязывали тугие косички, а она любила меня. Она рассказывала мне невероятные сказки, создавала театры теней на стене и пела колыбельную. Я бы спела её своим детям.

Логан отвечает ей тяжёлым выдохом, и, развернувшись на спину, он шумно сглатывает.

-Спой мне.

Клео закрывает глаза, пытаясь победить монстров, что опутывают её голосовые связки щупальцами, как только кто-то просит проявить вокальные данные.

-Звезды на небе зажглись,

Солнце ушло за туман.

Глазки скорее закрой,

Не буди в тишине ураган.

Месяц на небе горит,

Свечи задул ветерок.

Детка моя сладко спит,

Спрятав в ладонь огонёк.

Мы не расскажем на дню,

Где мы бывали во сне.

Я охраняю твой сон,

Я буду рядом везде.

Вспомни меня ты в ночи,

Когда я на небо уйду.

Стану подругой луны,

Тебя от бед сберегу.

Выдохнув, Клео открывает глаза, и тишина в комнате становится невыносимой, она даже не слышит шум собственного сердца, что должно добросовестно гнать кровь вперёд.

-Ты будешь отличной мамой.

-А ты был бы отличным папой, - шепчет, Клео чувствуя, как по вискам скатываются слёзы.

Она не просто хотела быть мамой двоих детей.

Она хотела, чтобы их папой стал Логан.