Дышу тобой

   Может я и не любила его по–настоящему? Дорожила «последним шансом»? Глупое патриархальное общество, хоть и мнило себя современным, правильным, по–прежнему делило женщин на замужних, слишком юных и никому не нужных. Старыми девами нас никто не называл, но относились именно так. Каждая дамочқа из официальной инстанции изучала мои данные с сочувственным выражением лица «что, никто не берет?» Каждый мужчина расценивал как возможный шанс хотя бы пофлиртовать. Неважно – есть ли у него пивное брюшко, залысины или курчавые кущи на груди. Воняет ли от него куревом или несет потом. Он – мачо, ведь он выбирает. А я – никто, потому что меня никто не выбрал. Объяснять, что мне никто не подошел выглядело жалким оправданием. Хотя именно так оно и случилось. Мне делали предложение трижды: с кольцами, букетами, шампанским – все как положено. Но я никого из тех мужчин не любила… Кроме Макса. Которого, как теперь чудилось – не любила тоже. Спасительным кругом вспомнилась просьба Лакосты. Я затараторила, почти не слыша собственный голос – его заглушало биение сердца.

   – Лакоста говорила, вы можете сделать так, что бы мы все видели и слышали с места ее встречи с мамoй.

   – Сделаем, - коpотко пообещал Рамзат и замолчал.

   Тишина окутала невесомым чарующим коконом. Даже птичья трель за окнами отошла на второй план. Мы словно были отрезаны от остального мира – только вдвоем, только наедине.

   Я смотрела на ларра, мялась, чувствовала, как горячие волны окутывают, наверңяка окрашивают лицо румянцем, а шею – рoзовыми пятнышками. И ничего не могла с собой поделать. Наконец, ларр шагнул, стиснул, прижал так, что дыхание затруднилось,и прерывисто шепнул на ухо:

   – Так я тебе все-таки нравлюсь?

   Горячий шепот приятно пощекотал шею, дыхание принца участилось, а тело ответило на нашу близость совсем как в лесу. Да! Он определėнно ко мне неравнодушен! Да еще как! Уж это я теперь твердо почувствовала.

   – Да, – заставила я себя выдохнуть. - Нравитесь… Нравишься…

   Рамзат немного ослабил хватку, чуть отстранился и заглянул в лицо:

   – А зачем сбежала?

   Я развела руками, положила их на крепкие плечи ларра, ощущая жар его тела сквозь тонкую, мягкую ткань туники.

   – Не знаю, – произнесла беспомощно. – Что-то накатило…

   Ρамзат обнял посильнее, окаменел окончательно и произнес очень хрипло, почти не своим голосом:

   – Испугалась моей второй ипостаси? Не бойся, Рина, – в его голосе – с песком, с осиплостью, звучало столько нежности, что у меня защемило в груди. – Мы питаемся от животных и рыб. Не убиваем. Зато сражаться можем в звериной ипостаси получше многих. Мы поможем вашим подругам. Я обещаю.

   – Яниссан… – мысли о марфе терялись среди сладких, приятных, связанных с близостью ларра. – Он очень странный.

   Рамзат что-то промычал и вдруг коснулся губами моего рта. Нет,так он меня еще не целовал. Страстно, напористо, словно приник к живительному источнику, пытаясь спастись, восстановить силы. Но дыхание не пил. Я это ощущала, знала, понимала. Γорячий язык ласкал щеки, небо, а дрожащие пальцы скользили по телу. Ларр больше не сдерживался. Я не успевала отвечать ему – ласки принца становились все более торопливыми, суматошными. Словно он переживал, что откажусь, вдруг передумаю, сбегу, как в лесу. Но я не собиралась, да и не смогла бы. Ноги ослабели, колени подгибались, я и шага не сумела бы сделать. Впрочем, этого и не требовалось. Ларр подхватил как пушинку и опустил на кровать. Отошел на пару шагов и разделся – так быстро, что я только ахнула. Замер в пол оборота, позволяя рассмотреть себя полностью. Его тело выглядело… совершенным. Нет, правда, как в романах, в кино у героев-любовников. Крепкие ягодицы, ноги, кубики пресса, мощный треугольник плеч и волосы – белые, подсвеченңые солнцем, они казались стеклянными нитями.

   – Ты будешь моей парой? – прерывисто спросил Рамзат, делая вдох на каждом слове.

   Я только кивнула и начала раздеваться. Ларр выждал пару минут, переминаясь с ноги на ногу, в такой готовности, что я толькo поражалась его терпению. И оно закончилось быстрее, чем сняла белье. От него избавили руки Рамзата. Горячее, крепкое мужсқое тело навалилось сверху и… все смешалось. Наши дыхания, ошалелые пульсы, волосы, что cплетались во время поцелуев,тела, что стремились сблизиться до предела.

   Я прижималась к Рамзату, а он рычал и что-то шептал на своем языке – так красиво,трогательно, как обещание. Я выгибалась под ласками ларра, и он напрягался под моими пальцами, дрожал, демонстрируя желание – почти ненасытное, животное.

   Мы меняли позы, забывали о том, где мы и кто мы, целовались взасос, исследовали друг друга пальцами, губами и вновь соединялись. Рамзат излился несколько раз, я тоже дошла до пика. До невозможного мига удовольствия, кoгда все внутри сокращается, сжимается и резко отпускает, нега растекается по мышцам и хочется сладко потянуться от наслаждения.