Дзен московского олигарха

Хозяйка кабинета забралась на стол, отпихивая ногой Тавра. В момент, когда Глеб ворвался в кабинет, он как раз пытался перехватить Толмачеву и стянуть со стола. Та отбивалась и визжала. На полу, у ножки стола, перевернулась початая бутылка мартини. Варвара, прижав к груди пластиковую папку с документами, жалась к стене.

Фадеев молча запрыгнул на стул, перехватил брыкающуюся Светлану под живот. Перекинув через плечо, потащил вон из кабинета. Тавр было бросился за ним, но Глеб рявкнул:

– Домой езжай! – и с силой захлопнул за собой дверь в туалет.

Сквозь шум воды и грохот потасовки, Варвара слышала ругань Фадеева и неразборчивые визги Светланы. Посмотрела жалобно на Тавра.

– Что это с ней?

Тот махнул рукой и вышел из кабинета, стремительно направился к выходу. Варвара вздрогнула от грохота, вжалась в угол.

Прислушалась: из туалета доносились нечленораздельные звуки, мерный стук, будто выбивали старый половик. Лилась вода. Девушка положила на край стола папку с документами, которую спасла от вандализма хозяйки, медленно опустилась на стул.

Она так и не поняла, что произошло со Светланой. Они сходили пообедать, потом та велела отвезти ее в офис, якобы она что-то забыла подписать. Тавра отправила в магазин. Говорила зло, отрывисто. Тавр горячился, но прятал обиду. Потом Варвара отлучилась в туалет, прошла через опустевший к тому часу швейный цех. Пока приводила себя в порядок, услышала грохот разбивающейся посуды, брань. Выскочила в коридор, метнулась на шум, а там вот это все – Светлана орала что-то на счет того, как ее все достало, Тавр оправдывался, пытался что-то объяснить Толмачевой. Жуткая, неприятная сцена, которую Варваре хотелось забыть. Потому что было очевидно, что она не предназначалась для чужих, для ее, глаз.

И сейчас все выглядело совсем неправильным. Не будь этой идиотской истории с покушением, она бы уже собралась и уехала. И пусть разбираются со своими подругами сами.

Вздохнув, девушка подняла бутылку мартини, закупорила крышку и поставила в шкаф, на нижнюю полку. Осмотрелась в надежде найти тряпку, чтобы подтереть расплывшееся липкое пятно, но ничего подобного не нашла. Подобрав пакет с купленным для Таньки сюрпризом, присела на край стула так, чтобы видеть коридор. А то еще выскочат и забудут ее здесь.

– Нафиг я в это ввязалась, – вздохнула, имея ввиду историю с костюмом и примерками.

Дверь туалета распахнулась. На пороге, покачиваясь, появилась Светлана, равнодушно прислонилась к стене, разглядывая невидящими глазами потолок. Фадеев вышел следом, покосился на Варвару, тихо приказал:

– Поехали.

Подхватив Толмачеву под локоть, вывел ее из салона. Варвара тащилась следом, отводила взгляд. Это не ее дело, что там у них произошло. И что раньше происходило. Ее это не касается. Пройдет весь этот кошмар с покушением, и она вернется в свою московскую квартиру, выйдет на работу, а потом сентябрь и институт. Сейчас, садясь на заднее сидение Фадеевского джипа, она отчетливо поняла, что не хочет работать ни с ним, ни с Толмачевым. Не хочет жить в их особняке. Не хочет подстраиваться под их сумасшедшую, переполненную интригами, жизнь.

– Я просто хочу домой, – тихо проговорила, забыв, что не одна в салоне.

Фадеев покосился на нее через зеркало заднего вида.

– Так туда и едем.

Варвара проглотила желание объяснять, но осеклась: все равно. Ему не понять.

Она устало наблюдала, как Светлана уселась на переднее пассажирское кресло, как Глеб сунул ей в руку бутылку с водой. И всю дорогу до дома поглядывал на нее с сомнением, хмурился.

Девушка отвернулась, уставилась в окно, на сливающееся в оранжевый поток огни.

«Скорее бы все это закончилось», – подумала с тоской.

На сердце было гадко, холодно. Будто она оказалась свидетелем чего-то непристойного, при воспоминании о котором ей теперь придется отводить взгляд. И – это удивляло и ранило – Глеб оказался с ним прочно замешан. Так прочно, что даже сейчас, мрачно поглядывая на дорогу, не нарушал неловкого молчания.

Проезжая мимо поста охраны, он, не притормаживая, кивнул охранникам и остановился у крыльца главного дома.

Варвара выскочила из машины первой, рванула к своему флигелю. Не оглядываясь, перепрыгивая через несколько ступеней, взлетела на второй этаж. Ворвалась в комнату и решительно заперла за собой дверь.

Глава 16. Предел терпения

Светлана вяло вырывалась, дергала ногами. Когда он опустил ее с плеча и прислонил к кафельной стене, мешком повисла на его руках. Глеб перехватил ее за талию:

– Светка, ты нафига так нализалась? – прошептал.

– Гле-еб, – она плаксиво скривилась, выпятила губы трубочкой и положила голову на мужскую грудь.

Фадеев закатил глаза, обреченно вздохнул. Придерживая девушку за талию, подтолкнул ее к раковине. Дернул вверх смеситель, наклонил Светлану, как куклу над раковиной, зачерпнув в ладонь и плеснул девушке в лицо. Та закашлялась, вяло схватилась за край раковины.

– Глеб, как же мне плохо…

– Пить надо меньше, – зло бросил Фадеев. – А закусывать лучше.

Девушка распрямилась, икнула. Мутно оглядываясь, всхлипнула.