Дзен-софт

Гудвин чувствовал, что это ложь. Но у него не было никаких доказательств, да и, в конце концов, у каждого свои секреты. Он сам никому не обмолвился про ЭлБу, почему же Крис должна ему рассказывать то, что она скрывает?

«Какая разница? — спросил сам себя Гейт и сам же себе ответил: — Никакой. В последнее время мы столько пережили вместе, что после этого лезть в чужую душу как-то кощунственно».

— Смотри!

Окрик вывел Гудвина из размышлений. Он взглянул туда, куда указывала Крис, — коридор оканчивался залом, через который им следовало пройти, но там, впереди, что-то лежало. Что-то белое, сливающееся с полом. Гудвин не мог разглядеть, поэтому решил уточнить у демона:

— Что там?

— Чел.

— Мертвый?

— Не знаю. Но похоже на то. Отсюда не ясно, дышит или нет, однако крови не видно.

— Что-то мне подсказывает, что туда идти не надо, — пробормотал Гудвин.

— Есть другой путь?

— Нет.

— Тогда надо. Я просто пойду первой и в случае чего разберусь. Держись сзади.

Хотя разговор велся полушепотом, звук разносился далеко по коридору, и Гейта не покидало ощущение, что кто-то впереди — в существовании этого «кого-то» он не сомневался — их слышит.

— Держись сзади, — жестко повторила девушка.

Гудвина посетила было мысль изобразить из себя галантного героя и вызваться пойти первым, но он вовремя вспомнил свои недавние рассуждения о бессмертии демонов и решил, что, если каждый будет на своем месте, это принесет гораздо больше пользы.

Оставшиеся до выхода из коридора метров двадцать они преодолевали очень медленно и по возможности бесшумно. Однако у входа в зал Крис вдруг остановилась.

— Что такое? — спросил Гудвин.

— Не могу пройти. Какое-то защитное поле, как возле края мира в Биосе.

Гейт подошел ближе и вытянул руку. Ладонь наткнулась на нечто невидимое, твердое и вместе с тем словно бы скользкое. Судя по всему, дорога была закрыта. А другого пути не было. Оставался, правда, шанс, что с помощью ЭлБы удастся отключить эту неожиданную преграду, ну, или с помощью Крис и ее невероятной силы сотворить новый проход.

Прежде чем Гудвин успел все это предложить, послышались демонстративно неспешные и громкие шаги. Краем сознания он отметил, что защитное поле все же пропускает звук.

— А это вам приятный сюрприз, — сказал Менгил, появляясь в поле зрения. — Мы снова вместе, и потому вы снова счастливы.

Гудвин на секунду задумался. Пожалуй, во всем Новом Вавилоне — даже вместе с Биосом, если уж на то пошло, — не было ни одного чела или демона, которого он был бы сейчас рад видеть меньше, чем господина Кройфта. Единственная польза от его появления заключалась в том, что оно отвлекло Гудвина от неприглядных райских тайн.

Уж больно впечатляюще, по-театральному все было обставлено. Лежащие на полу послушники, преграда на месте единственного прохода к РейНу и мило улыбающийся Менгил. На его желтоватых зубах плясали блики от ламп дневного света, одна сторона рта чуть подрагивала — то ли от перенапряжения, то ли в нервном тике. Движения были плавные и вальяжные, пауза после фразы — звенящая и напряженная, как натянутая струна. Место и время для перформанса он выбрал идеально. Если бы Гудвина кто-нибудь спросил после сцены на площади, можно ли устроить что-либо более отвратительное, но технически безукоризненное, играющее на главных болевых точках жертвы, тот ответил бы, что это невозможно. Но теперь его уверенность в данном факте пошатнулась. Несмотря на отсутствие толп зрителей и безопасников, Менгил всего одной репликой умудрился создать удивительную атмосферу ненависти к себе.

— Что же вы молчите? — продолжил он, поигрывая игольником. — Потеряли дар речи от счастья?

И не успел Гудвин сообразить, есть ли у него в запасе слова, способные в должной мере отразить впечатление от ситуации, Крис шагнула вперед, оттолкнув его плечом, и заговорила.

Судя по содержанию ее речи, во время пребывания в Новом Вавилоне демон значительно пополнила свой словарный запас очень меткими и обидными выражениями, за любое из которых в неблагополучных районах города можно было легко распрощаться с жизнью. Но не только в словах было дело.

Крис размеренно произнесла только первое предложение. А потом завопила, сощурив глаза и сжав кулаки. Ее голос разносился по коридорам Рая тяжелыми волнами, заставляя рабочих киберов настороженно включать сигнал опасности и отползать. «Свежие» посвященные, недавно попавшие в кельи, приходили в себя, выныривая из транса, и в панике зажимали уши. Несколько плафонов треснули и осыпались на пол матовыми осколками.