Дзен - таинство и поэзия запредельного

Я говорю своим людям уже около тридцати лет с перерывами, что психоанализ мертв - так же мертв, как и Зигмунд Фрейд. Но ни один психоаналитик так и не возразил мне. На самом деле психоанализ никогда не был живым, но это был отличный метод эксплуатации больных людей. Психоанализ никого и никогда не вылечивал. Есть люди, которые подвергались психоанализу десять, пятнадцать, двадцать лет, но нет ни одного человеческого существа, которое обрело какое-нибудь прозрение через психоанализ или какую-нибудь целостность, глубину, вершину. Люди прекращают психоанализ не из-за того, что добились успеха, а из-за того, что их банковский счет пришел к концу. Психоаналитики - самые высокооплачиваемые люди в мире, и получают они свои деньги ни за что. Так должно было случиться рано или поздно, поскольку никого нельзя обманывать все время. Моей точкой зрения было то, что, пока психоанализ не будет иметь души... Это копание в сновидениях, которое является абсолютно пустым, бессмысленным усилием, потому что сны находятся прямо на поверхности ума. Вы закрываете глаза, и они начинают плыть. Анализируя эти сны, вы никогда не приходите к выводу; они продолжаются и продолжаются. Психоанализ просто интересуется сновидениями и умом. Он не верит, что есть что-то за пределами ума, это будет для него самоубийством, потому что ваш истинный источник жизни - за пределами ума.

Ум - это просто компьютер. Вы можете программировать его, вы можете перепрограммировать его, вы можете убрать из него программу, вы можете делать с ним все, что угодно; это механизм. Это не ваше существо, не ваша сущность. И пока кто-то не достигнет своей сущности, он блуждает и расточает свою жизнь, он попросту ведет растительную жизнь. У него нет глубины, нет пика переживаний.

С моих университетских дней я вел борьбу сначала со своими профессорами психологии и психоанализа. Потом, когда я стал преподавателем в университете, я боролся со своими коллегами, которые были на том же отделении. Но человеческая слепота, глухота, тупость, похоже, безграничны... Материалист верит только в тело. Психоаналитик верит в ум как в побочный продукт тела: когда тело умирает, ум исчезает тоже. Так что же вы делаете? Вы терзаете людей понапрасну. Ни ум не собирается быть вашим вечным другом, ни тело. Пользуйтесь ими, но не забывайте, что внутри вас есть свидетель. Следовательно, я боролся за медитацию. Я говорил людям, что если психоанализ не основывается на медитации, если он не помогает людям обнаружить не-ум, запредельное, то это абсолютно пустое занятие, эксплуатирующее людей. Но никакой психоаналитик не соглашается со мной.

Как раз сегодня я получил подтверждение от одного из самых известных психоаналитиков Америки: доктора Брайена Вейса, выпускника Йельской медицинской школы, национально признанного эксперта в психофармакологии, химии мозга, злокачественных образований, заболевания Алзеймера и главного психиатра госпиталя Маунт-Синай, в Сан-Франциско. Годами он думал рассказать миру, что психоанализ мертв, но не набрался мужества пойти против целой профессии. Но, наконец, он решил объявить то, что было его опытом — опытом всей его жизни. В своей книге «Много жизней, много Учителей» Вейс написал, что психоанализ в своих предсмертных мучениях, что он больше не практичен и причина в том, что в нем нет духовности. Возможно, теперь психоанализу будет оказано внимание. Я не психоаналитик, но я стажировался по психоанализу, религии, философии. Я никогда не практиковал психоанализ, потому что никогда не верил, что Зигмунд Фрейд открыл новый путь к внутренней духовности человека.

Я слышал: человек продавал своего осла другому фермеру, своему соседу, и говорил, расхваливая осла, что тот был самым мудрым, самым разумным, самым трудолюбивым. Сосед, который купил его, упорно старался, но не смог сдвинуть его с места вообще. «Странно...» - сказал он.

Он позвал человека, у которого покупал его. Человек взял большую палку и стукнул осла прямо по лбу. Осел двинулся.

Человек, купивший его, спросил: «Вы говорили мне быть добрым и сострадательным к этому животному, оно редкой разновидности, - а сами бьете его так жестоко».

Тот сказал: «Это же не битье, а просто привлечение его внимания!»