Дзен в Любви и Работе

Согласно словарю, трагедия – «драматическое литературное произведение, повествующее, как главный герой борется за моральные идеалы. Его борьба, как правило, заканчивается крахом или глубоким разочарованием». С обычной точки зрения, жизнь – трагедия. Однако мы проводим ее в безнадежных попытках спрятаться от этой трагедии. Каждый из нас является главным героем, играющим ведущую роль на своей маленькой сцене. Каждый ощущает себя вовлеченным в борьбу за моральные идеалы. Однако никто не хочет соглашаться с тем, что борьба неминуемо завершится крахом. Наряду со многими «неприятностями», поджидающими нас на жизненном пути, есть одна, которой никому не удастся избежать. Для нее мы и созданы. С момента оплодотворения наша жизнь начинает свой путь к концу. С точки зрения личности – это трагедия. Поэтому всю нашу жизнь мы посвящаем бессмысленной борьбе со смертью. В этой безадресной борьбе и состоит истинная трагедия.

Предположим, что мы живем в теплом климате, возле океана. В океане можно купаться круглый год, но в нем водятся акулы. Если мы будем благоразумны, то найдем места, в которых акулы появляются чаще всего, и станем их избегать. Но акулы есть акулы. Когда-нибудь одна из них проникнет на нашу территорию и найдет нас. Мы никогда не можем быть уверены в безопасности. Если нас не съест акула, то может накрыть огромной волной. Мы можем проплавать всю жизнь и ни разу не встретиться с акулой. Однако одно лишь опасение может отравить все удовольствие от плавания.

Каждый из нас определил в своей жизни такие места возможного обитания акул и проводит все время в опасениях. Некоторые меры безопасности, конечно, имеют смысл: мы покупаем страховку, прививаем детей, понижаем уровень холестерина. Однако в наше мышление закрадывается ошибка. Что это за ошибка?

В чем различие между разумной предосторожностью и постоянным беспокойством? Существует известная буддистская притча о человеке, которого преследовал тигр. В отчаянии он прыгнул со скалы и ухватился за виноградную лозу. Потом он посмотрел вниз и увидел второго тигра, который ждал, когда он упадет. Две мышки влезли на лозу и стали грызть ее ствол. И тут человек заметил ароматную ягоду земляники. Держась одной рукой за лозу, он сорвал ягоду и съел ее. Вкус был великолепен. Что же, в конце концов, случилось с этим человеком? Вы, наверное, прекрасно поняли. Было ли трагедией все, что с ним произошло?

Заметьте, что человек, которого преследовал тигр, не сдался, не сказал: «О, прекрасное животное. Мы с тобой едины. Пожалуйста, ешь меня». Эта история не учит нас вести себя глупо, хотя в какой-то степени человек и тигр действительно едины. Человек сделал все возможное, чтобы спастись. Так же стоит поступать и нам. Повиснув на лозе, мы можем потратить зря последнее мгновение жизни. Но можем и оценить его. Каждое мгновение последнее. Нет иных мгновений, кроме «сейчас».

Вполне разумно заботиться о теле и разуме. Проблема заключается в нашей исключительной идентификации с ними. За всю историю человечества только считанные личности могли идентифицировать себя с другими формами жизни так же, как и с самим собой. В их жизни не было трагедии, потому что не было противника. Если мы едины с жизнью – не важно, кто мы и что делаем, – то нет ни главного героя, ни соперника, ни трагедии. И ягода земляники всегда будет оценена по достоинству.

Если мы относимся к практике твердо, последовательно и ревностно, то вскоре начинаем понимать, что чрезмерная идентификация с разумом и телом – это ошибка (конечно, степень этого понимания будет меняться, а иногда оно будет исчезать полностью). Это не интеллектуальное постижение. Современная физика убеждает нас в том, что мы – «одно» и являемся лишь различными проявлениями единой энергии. Это не сложно понять с помощью интеллекта. Но способны ли мы-человеческие существа, наделенные телом, разумом и эмоциями, – понять это каждой клеткой своего организма?

Когда отождествление с телом и разумом ослабляется, мы становимся более открытыми для других, даже если не согласны с ними. Возрастает способность принимать во внимание другую сторону картины, точку зрения другого человека. Как только это происходит, немедленно исчезает главный герой, противостоящий врагам.

Практика позволяет все яснее и яснее видеть сквозь иллюзию чрезмерного отождествления – концептуальной болезни, которая управляет нашими действиями. Во время дзадзен мы получаем превосходную возможность обратиться к самому себе и увидеть природу ложных мыслей, которые создают иллюзию отдельности эго.