Дзержинский на фронтах Гражданской

Ф.Э. Дзержинский усматривал прямую связь иностранной агентуры в подготовке антисоветских выступлений. Внешняя и внутренняя контрреволюция объединенными усилиями стремилась всячески ослабить боевую мощь Советских вооруженных сил, органов и войск госбезопасности. Подрывная работа выражалась не только в сборе шпионских сведений, но и в попытках создать свои опорные пункты в войсках, в распространении антисоветских листовок, в дискредитации командного состава РККА и РККФ. Они внимательно следили за положением дел в частях, на предприятиях военной промышленности и в советских учреждениях. Особую опасность для боеспособности РККА и РККФ представляла агентура противника в штабах, частях и учебных заведениях. Об этом свидетельствовали многие факты. Так, летом 1921 г. ОО ВЧК в Красной армии была установлена заговорщицкая организация под названием «Донская повстанческая армия», которая подразделялась на девять так называемых «полков», объединенных штабом во главе с командующим, скрывавшимся под именем Орленок. Он оказался слушателем Академии Генштаба, коммунистом с 1918 г., опытным боевым командиром Красной армии и в момент ареста был начальником штаба 14-й кавалерийской дивизии армии С.М. Буденного[752].

Борьба со шпионажем спецслужб противника являлась крайне сложной, потому что у шпионажа нет никаких границ и пределов существованию шпионов в их работе. Они бывают всюду и в то же время нигде. И чекистам в противостоянии им приходилось оперировать мыслями и намерениями людей, очень тщательно и хитро скрываемых, а не с конкретными ощутимыми объектами. Шпионажем занимались лица, прошедшие специальную подготовку на курсах и в школах, профессиональные разведчики. Противник опирался на агентуру времен Гражданской войны, вербовал кадры среди интернированных, военнопленных, эмигрантов и др., использовал разного рода «инициативников» из числа изменников Родины.

В борьбе со шпионажем органы ВЧК учитывали рекомендации известного контрразведчика генерала Н.С. Батюшина. «Наибольшие затруднения, – писал он, – представляет получение сведений о подозреваемых в военном шпионстве лицах, ввиду того, что шпион работает в одиночку, не сообща, как-то имело место в подпольных политических организациях, где всегда можно найти недовольных азефов. Обнаружить поэтому шпиона, обыкновенно ничем не выделяющегося из окружающей среды, дело нелегкое и возможно лишь при широком содействии не только осведомленных в этом деле правительственных органов, но главным образом всех слоев населения, разумно воспитанных в целях сохранения военных тайн государства, то есть в конечном результате и своих собственных интересов с крушением государства обыкновенно страдают и частые интересы подданных»[753].

Советское законодательство подчеркивало особую опасность такого рода преступлений и повышало ответственность за него. Постановлением Президиума СССР от 14 августа 1925 г. «О шпионаже, а равно собирании и передаче экономических сведений, не подлежащих оглашению» полагалось: «лишение свободы на срок не менее трех лет, а в тех случаях, когда шпионаж вызывает особо тяжелые последствия для интересов государства – расстрел».

В противостоянии с Особыми отделами ВЧК весьма эффективной была разведка Польши. Поэтому в конце Гражданской войны одним из главных направлений работы сотрудников ОО стала борьба с ней. Начавшаяся советско-польская война еще глубже обострила эту проблему. Следует отметить, что польская военная разведка имела в России выгодные оперативные позиции. В своей деятельности она активно использовала структуры т.н. «Польской организации войсковой» («ПОВ»). Дзержинский отмечал, что на Правобережной Украине она «работает великолепно. Сведения у нее точные и быстро получаемые»[754].

Информация, поступавшая от польских разведчиков в России, способствовала первоначальным успехам войск Пилсудского на фронте и срыву майского 1920 г. наступления советских войск на Западном фронте. Значительные усилия польской разведки направлены на установление тесных связей с петлюровцами и на привлечение на свою сторону украинских политических партий в Галиции, настроенных враждебно к полякам. Особое старание в этом проявляли генералы Безручко, Сальский и Чеботарев[755].

После заключения мира поляки активизировали разведывательную работу. 12 января 1921 г. командир штаба Киевского военного округа Калун сообщил в ВЧК, что в Варшаву отправлено из различных местностей Польши около шестисот надежных людей, где они инструктируются, принимают присягу, после чего будут направлены в Советскую Россию, прежде всего «на Украину для внутреннего разложения. Система такой борьбы намечена Антантой. Польская контрразведка исчерпывающих результатов ожидает через два месяца». Дзержинский поручил Оперативному управлению «принять меры не только уведомления, но и усиления органов борьбы с польскими агентами[756].