Дзержинский. От «Астронома» до «Железного Феликса»

До отпуска Дзержинский поднял несколько проблем. Среди прочих — разбазаривание финансовых средств ВСНХ хозяйственниками, которые без всяких особых оснований удовлетворяли за счет бюджета ВСНХ заявки на финансирование губкомов, исполкомов и т. д. 28 марта 1926 г. он написал письмо Сталину: «Для того, чтобы действительно можно было провести режим экономии, необходимо, прежде всего, искоренить это зло — незаконные поборы по требованию или с санкций местных властей. Поэтому моя просьба к Вам — написать специально по этому поводу от имени ЦК письмо директивное за Вашей подписью, напечатать его в Правде и дать директиву редакции Правды обратить на это явление внимание в ряде статей и корреспонденций с мест». Режиму экономии средств были посвящены и другие выступления Дзержинского в данный период. 16 апреля на совещании руководителей московской печати Дзержинский отметил, что «начатая со стороны ВСНХ кампания за режим величайшей экономии и бережливости, распространившаяся ныне на все области народного хозяйства, должна быть подхвачена и проведена всей нашей партийной и советской общественностью»[1324].

Инициатива Дзержинского была поддержана партийным руководством. 25 апреля 1926 г. было принято Обращение ЦК и ЦКК ВКП (б) ко всем парторганизациям, контрольным комиссиям партии, ко всем членам партии, работающим в хозяйственных, кооперативных, торговых, банковских и других учреждениях, о борьбе за режим экономии. В Обращении, опубликованном в газетах, в частности, говорилось о недопущении «прямых или косвенных материальных поборов парторганизаций с хозорганов; парторганизация должна целиком укладываться в свою смету, должна сама быть образцом величайшей экономии, ибо только при этом условии она может быть руководителем борьбы за режим экономии»[1325].

Этот период знаменовался и новым назначением Дзержинского. За полгода до апреля 1926 г., узнав о ноябрьском учредительном съезде Общества друзей советской кинематографии (ОДСК)[1326], Дзержинский послал 12 ноября 1926 г. приветственное письмо обществу: «Кинематограф может и должен стать могучим орудием культурного подъема нашей рабоче-крестьянской страны. Мы отсталы, некультурны, неграмотны, но мы поставили перед собой труднейшую задачу в короткий срок стать самой передовой, самой культурной, самой грамотной страной. Первые успехи развития нашего хозяйства и перспектива дальнейшего быстрого подъема нашей промышленности подводят крепкую базу под общекультурный подъем рабочих и крестьянских масс. В этом деле кинематограф должен сыграть немаловажную роль. Кино и радио в деревню и в рабочие кварталы, — пусть это будет нашим лозунгом, пусть кино и радио помогут скорейшему преодолению нашей некультурности»[1327]. Обращение Дзержинского и проявленный им дальнейший интерес к работе общества привели к тому, что 3 апреля 1926 г. он будет избран председателем ОДСК.

6–9 апреля 1926 г. Феликс Дзержинский участвует в работе Пленума ЦК ВКП (б), где вновь выступил с критикой взглядов Троцкого и Каменева по вопросам индустриализации. Этому предшествовала его констатация в письме Рыкову того, что Троцкий и Пятаков в политическом плане консолидируются с Каменевым и Зиновьевым. Рассматривался ими вопрос и о снятии Пятакова с должности зама Дзержинского в ВСНХ. Хотя в более поздних письмах Дзержинский и отзывался о Пятакове как о хорошем специалисте. Но политическую его линию Дзержинский не принимал. Не случайны поэтому его и Рыкова выступления на пленуме против Каменева и Зиновьева.

Вскоре после пленума Дзержинский ушел в заранее намеченный Политбюро отпуск. Он проходил с 15 апреля по 5 мая 1926 г. в Крыму, в Мухалатке.

Сразу после окончания отпуска он едет, как и намечал ранее, 6 мая в Харьков, а затем в другие места. Он предполагал пробыть в этой командировке около месяца. Здесь он проводит ряд совещаний по состоянию местной промышленности. Вернувшись в Москву на несколько дней в середине месяца, он поставил вопрос о переносе Политбюро его доклада о Главметалле с 31 мая на 7 июня. Не дожидаясь решения, он вновь выехал в Харьков, куда прибыл 19 мая[1328]. Между тем Политбюро 20 мая удовлетворило просьбу Дзержинского о переносе доклада[1329]. Дзержинский получил возможность сосредоточиться на работе в Харькове.