Джагатай-Хан: Боевой Ястреб Чогориса (ЛП)

И сейчас он вел смотр легионеров. Ряды их шлемов блестели на солнце, озарявшем просторный строевой плац на территории Дворца. Похоже, здесь собралось несколько сотен воинов; на Чогорисе такое соединение назвали бы минганом, однако здесь отрядам давали другие обозначения. На краях площади вхолостую работали моторами огромные боевые машины: гусеничные бронетранспортеры, штурмовые мотоциклы, гравилёты с подвесными орудиями.

Итак, подразделение хорошо оснащено. Хасик лучше понимал технику, чем тех, кто управлял ею, ведь после Возвышения его ум работал быстрее, и чогориец с легкостью постигал принципы действия различного снаряжения. Он научился пилотировать гравилёты настолько же умело, как прежде правил живыми скакунами. Он научился метко стрелять из болтера и биться на клинках, окруженных энергополями. Чогориец осознал, что Звездные Охотники — механизированный легион, щедро снабжаемый бронемашинами. Пятому поручали наносить выверенные первые удары на бесконечно расширяющейся передовой Великого крестового похода.

Кое — что из этого нравилось Хасику. Все прочее до сих пор озадачивало его.

Впрочем, сейчас воин не мог выдать своих чувств. На него взирали сотни глаз, скрытых под линзами шлемов. Тем не менее легионеры изучали командира не менее пристально, чем он рассматривал их. Необходимо, чтобы бойцы увидели только силу, иначе чогорийцу никогда не заслужить их уважения.

Да, он не все понимал в новой жизни, однако он много лет возглавлял людей в битвах против сгинувших империй Чогориса и кое-чему научился.

— Скажи мне еще раз, — велел Хасик адъютанту.

Ротный командир кивнул. Он стоял с обнаженной головой, как и чогориец.

— Четвертая рота Третьего ордена недавно вернулась с несения действительной службы на юпитерианском периметре. Первое подразделение из отозванных на Терру для перехода под новое руководство. Остальные находятся в пустоте, причем со значительной частью соединений легиона по-прежнему отсутствует связь.

— И твое имя, — сказал Хасик.

Ему тяжело давался разговор на готике: приходилось непрерывно сохранять в памяти горы мелочей и определять, что к чему. Хотя разум чогорийца был усилен во множестве аспектов, терранские идиомы почему — то успешно сопротивлялись попыткам их усвоить.

Когда твоя душа в гармонии с родной планетой, сложно перенять образ мышления иномирян.

— Намаз, — ответил ротный командир.

— Намаз, — медленно повторил Хасик.

Он прошел к первому ряду строя. Легионеры стояли неподвижно, храня абсолютную тишину. В чистом солнечном свете их доспехи казались громоздкими. Чогориец остановился в метре перед воином, наплечник которого украшал змеевидный узор. Возможно, Хасику говорили, что это означает, а может, и нет. Сложно все запомнить.

Терранин и чогориец молча смотрели друг на друга. Хасик оказался на пару сантиметров ниже, но в остальном они почти ничем не отличались.

Посланник Кагана молниеносно выбросил вперед кулак, и тот со свистом понесся к лицевой пластине легионера. Боец отреагировал настолько же быстро, приняв дар на раскрытую ладонь.

Пару секунд великаны давили в противоположных направлениях, и сжатие в точке соприкосновения росло под поразительно могучим напором генетически сотворенных мышц и техномеханических усилителей.

Наконец Хасик отнял руку и рассмеялся.

— Хорошо, — произнес он. Легионер по-прежнему безмолвствовал. — Не терпи побоев ни от кого. Даже от меня.

Вскинув голову, чогориец посмотрел вдоль рядов.

— Но он все равно изменит вас! — воскликнул Хасик, и его слова с резким акцентом странно прозвучали на заунывном терранском ветру. — Он уже изменил нас, поэтому не противьтесь ему. Когда он поднимает клинок, опускайте свои мечи. Он — Каган, покоритель завоевателей, и вы станете его кровными родичами. Приняты все, и каждый может служить!

Фразы давались ему все проще. Пожалуй, готик больше подходил для помпезного ораторства, чем для витиеватых речей. Вероятно, на этом языке лучше отдавать команды, чем писать изящные стихи.

И легионеры слушали — возможно, скептически, но при этом достаточно охотно внимали его словам.

— До сих пор вы не подчинялись никому, кроме Императора, живущего здесь, — продолжал Хасик. — Скоро вы станете ратью Хана, орду на Джагатай. Вы узнаете новый способ вести войну. Мы обучим вас! Примете его — станете сильнее. Отвергнете его — Каган растопчет вас.

Воины все так же слушали, но чогориец никак не мог определить, понимают ли они по-настоящему. Легионеры, идеально вымуштрованные и бездушные, напоминали ему автоматонов. Возможно, речь командира окрыляла их, но, что более вероятно, фразы казались терранам оскорбительными. Сразу до них вряд ли дойдет.

Хасик повернулся к Намазу, чувствуя определенную тяжесть на душе.

Впрочем, он только начал.

— Приступай к занятиям, — распорядился чогориец. — Поглядим, с чем нам придется работать.