Джанан. Пленница тирана

– Не знаю, – пожимаю плечами. – За полночь.

– Тебе отдыхать нужно, Джанан.

– Знаю. Но я даже веки сомкнуть не в силах. Перед глазами тут же встает лицо Заида.

– Ну и засыпала бы с мыслями о любимом.

– Мне так неспокойно, в груди постоянно ноет.

Тру то самое место, где тянет с того самого момента, когда Заид, прервав поцелуй, уехал. До сих пор при воспоминании об этом кожа покрывается мурашками. Я кладу голову на плечо Инас, и мы долгое время смотрим на горизонт.

Готова ли я простить Заида за оскорбительные подозрения? Пожалуй, нет. Но одна мысль о том, что ему снова грозит опасность, повергает меня в панику. Я стараюсь уговорить себя, что меня это больше не касается, что он взрослый мужчина, который без моих переживаний прекрасно справится со всеми проблемами. Но тут же в голове всплывает и его хромота, и шрамы, и новый взгляд – острый, временами болезненный, – и все начинается по новой. Уговариваю, отметаю аргументы, снова уговариваю, и так по кругу.

Вспомнилось, как я обещала Всевышнему слушаться Заида, быть покорной и беспроблемной наложницей, только бы он вернулся ко мне живым. Как клялась никогда больше не доставлять ему дискомфорт, не требовать разогнать гарем, не устраивать скандалы и не участвовать в устроенных другими. Я обещала стать удобной для Заида, родить ему сына, и не одного, и стать нашим детям прекрасной матерью, а Заиду – достойной женой. Сейчас же я думаю только о том, что никогда не буду удобной и покладистой. Я просто не смогу, как бы ни хотелось ему угодить. Потому что никогда не смогу делить его с другими женщинами. Потому что моя гордость еще не совсем захлебнулась во всепоглощающей любви, которую я испытываю к Заиду. Потому что чувство собственного достоинства впитано мной с молоком матери. Но что ж так сильно в груди ноет?

Снова тру место, где болит. В какой-то момент сердце заходится, отдаваясь эхом в горле, а потом я чувствую укол, и оно пропускает удар. Кончики пальцев покалывает, руки начинают дрожать. На меня накатывает приступ паники, который никак не отпускает, даже когда я встаю и начинаю нервно прохаживаться по беседке. Инас вскакивает следом за мной.

– Что такое, Джанан? – встревоженно спрашивает она. – Что случилось? Тебе плохо?

– Заиду, – выдавливаю из себя, – Заиду плохо. С ним что-то случилось, я чувствую. – Резко торможу и хватаю подругу за руки. – Инас, что, если он умрет? Что я буду делать?

Она вытирает с моих щек набежавшие слезы и улыбается, несмотря на то, что у самой испуг во взгляде.

– С ним все будет хорошо. Он вернется и женится на тебе, вот увидишь.

– Знаешь, – всхлипнув, произношу я, – мне так хочется, чтобы ты обладала способностями Муны предсказывать будущее.

Инас фыркает, махнув рукой.

– Тоже мне предсказательница. Ничего она не предсказывала. Эта женщина, как и ты, поверила в смерть Заида.

– Она говорила, что он вернется, – снова всхлипываю.

– Не знаю, что она там говорила, но разве не она была той, кто предложил тебе учиться жить заново? – Я киваю, у нас на самом деле был такой разговор. – Ну вот. Забудь о ней и сосредоточься на том, чтобы отдыхать и заботиться о себе и ребенке. Господин вернется, обязательно.

Подруга обнимает меня за плечи и усаживает на скамейку.

– Может, пойдем спать? – спрашивает она, когда я перестаю плакать.

– Нет, я все равно не усну.

– Я, наверное, тоже, – со вздохом отзывается она.

Через некоторое время Инас идет в дом, приносит оттуда плед, в который заворачивает нас, и мы сидим, прижавшись друг к другу головами и молясь об одном и том же: чтобы наши мужчины вернулись живыми. Так мы и засыпаем под шум прибоя и с молитвами в мыслях.

Я просыпаюсь от звука подъезжающей машины. Подскакиваю и поворачиваюсь лицом ко въезду, выглядывая из-за широкой деревянной опоры беседки. Сердце снова срывается в галоп, когда я вижу машину Валида, паркующуюся между двумя домами. Двигатель глохнет, я хлопаю Инас по плечу, и она, проснувшись, тоже вскакивает на ноги и следит за моим взглядом. Дверцы хлопают, и мое сердце вторит им. В серых предрассветных лучах я вижу две большие фигуры, которые выходят и темноты. В этот момент покалывание в пальцах прекращается как по команде, к конечностям наконец начинает нормально поступать кровь, и я чувствую, как по телу разливает тепло. Жив и, если я что могу рассмотреть, относительно здоров. Я жадно ловлю каждый жест Заида, чтобы не пропустить ни одного знака, что с ним что-то не так.

Инас срывается с места и несется навстречу Валиду, но тормозит в паре шагов. Сейчас они пока еще не могут касаться друг друга, тем более, в присутствии свидетелей. Хотя свидетели сами заняты сейчас только друг другом. Мы с Заидом не видим ничего вокруг, а я еще и не слышу. Инас с Валидом о чем-то негромко переговариваются, но из-за шума в ушах их разговор звучит для меня словно фоновый гул.