Джандо

Несколько пчел село налицо Зеделлы. Профессор Ким почувствовал спазм в горле — эти черные мохнатые насекомые были раза в два крупнее их российских собратьев. Лицо девушки стало белым, кровь отхлынула, и тонкая кожа показалась сейчас прозрачной. Пчелы перелетели на ее руку, туда, где под тугой повязкой пряталось нечто, заинтересовавшее их. Профессор Ким видел угольно-черные брюшки, прорезанные желто-золотистыми полосками, видел цепкие лапки и слюдяные жужжащие крылья. Грозные Друзья… Еще несколько пчел село на лицо девушки. Одна из них показала тускло блеснувшее черное жало, словно примериваясь, коснулась им несколько раз светящейся кожи девушки, убрала и тут же показала снова. Всех сковал тягостный кошмар молчания — казалось, это зрелище парализовало волю людей. Профессор Ким, не поворачивая головы, повел глазами — вокруг них уже кружился целый рой. Не меньше десятка пчел ползали по повязке Зеделлы. Никто не заметил, как Ольчемьири раскрыл сумку.

— Почему? — прошептала Зеделла. В ее широко раскрытых глазах ужас смешался с мольбой.

Урс попытался кинуться к девушке, но Профессор Ким, сильно сдавив локоть, удержал его. На это движение пчелы не обратили никакого внимания. Их интересовала Зеделла. Но какие-то противоречивые сигналы еще удерживали пчел от атаки. Профессор Ким указал глазами на «лендровер» с крытым верхом. Впервые за последние тридцать шесть часов Урс начал адекватно реагировать на происходящее. В его воспаленном мозгу все еще звучало лишь одно слово «Зеделла», но он понял, чего хочет Профессор Ким. Передние стекла «лендровера» покрылись густой паутиной трещин, но не рассыпались, специальное покрытие уберегло их от этого. Окна в дверцах были открыты — несколько минут назад из них вели стрельбу, — и Урс, осторожно приблизившись к автомобилю, начал вращать ручку стеклоподъемника. Попытаться втолкнуть девушку в машину, отделавшись лишь несколькими укусами, пока на нее не уселся целый рой, — это единственное, что они могли сейчас предпринять. Хотя, может быть, пчелы сами оставят ее в покое.

Но их намерения оказались тщетными. Зеделла застонала. Выдерживать дальше эту пытку было выше ее сил. Пчела, показавшая жало, сердито взлетела. Профессор Ким увидел капельку пота, оставляющую след на коже девушки, и тогда пчела атаковала. Она нанесла жалящий удар в подбородок, лицо Зеделлы конвульсивно дернулось; она застонала, сдерживая мучительный крик… Пчела, потеряв жало, почувствовала, как внутри ее все разорвалось, она проползла, мгновенно остыв, по подбородку какое-то расстояние, не находя себе места, и упала в траву. Профессор Ким понял, что через несколько секунд выделения мертвой подружки разбудят в пчелах агрессивность и уже ничто не сможет их удержать. Именно в это мгновение имя Зеделлы в воспаленном мозгу Урса стало звучать гораздо приглушеннее, словно укус пчелы забрал часть ее колдовской силы. Но следом произошло то, что подействовало на Профессора Кима как ледяной душ. Потому что страшным, сорванным и полным отчаяния голосом Зеделла закричала:

— Снимите с меня перстень! Под бинтами… Вырежьте эту гадость!