Джанго перерожденный. Том 2

— Почему? — продолжила та же певица, — Ты не употребляешь алкоголь по каким-то религиозным причинам?

— Нет, религия тут ни при чём, — он налил себе сока, — Раньше я работал телохранителем. Так что у меня установлены специфические импланты. Один из них не даёт ядам мне навредить. Из-за этого все дурманящие вещества для меня стали бесполезными.

— А цифровая дурь? — обратилась к нему Мутаген, — Пробовал её?

О том, что такое цифровые наркотики, Джону было известно из профессии оперативника. Это одноразовые вирусные программы, которые загружаются на нейросеть и стимулируют центр удовольствий в мозгу. Люди на них подсаживаются почти мгновенно, после чего деградируют, как и от обычной дури. Им не хочется больше ничего, кроме очередной дозы кайфа. Ради этого они готовы на всё. В течение нескольких лет человек от этой гадости опускается по социальной лестнице, становится бродягой с кучей кредитов и загибается или отправляется на планету-тюрьму. И хотя физическое здоровье подобные программы не губят, но психику корёжат знатно.

— Я не враг своему здоровью, чтобы губить свою самую большую ценность — мозг, — твёрдо высказал он свою позицию.

Ведь действительно, стоило ему подсесть на подобную гадость, и бессмертию придёт конец. Какой смысл в бессмертии, если ты превратишься в ограниченную личинку, которая будет думать лишь о получении удовольствия?

Бывшие инфоманы, которые соскочили с информационной иглы, всё равно остаются зависимыми от кайфа. Они ищут удовольствие везде, где могут, и пытаются заполнить пустоту алкоголем, случайными половыми связями, экстремальными видами спорта, и во всём этом не знают меры, что зачастую приводит к печальному финалу.

— Скучно так жить, — в направленном на него взгляде Рассвета читалось сочувствие.

— Нормально, — усмехнулся землянин, — Я получаю удовольствие от жизни. Ведь она такая интересная. А если этого мало, есть же кино, книги, музыка.

— Кстати, о музыке, — переняла словесную эстафету Мутаген, — тебе она нравится?

— Нравится, — кивнул он, — Я раньше сам пел.

— Интересно послушать, — продолжила она.

— Только песня будет на моём родном языке, — сразу предупредил Джон, после чего запел.

Его пение звучало красиво и завораживающе, но если перевести слова на язык Союза, то стихи получались так себе, как и содержание текста. Ведь это была песня его юности, которую напевали молодые люди в походах за чужой скотиной.

Мерзкие нунги украли наших коров.
Мы пойдём к нунгам и украдём в ответ их коров.
Мы убьём мерзких нунгу, которые будут мешать нам красть их коров.
На этих коров мы купим себе сильных жён.
У нас будет много коров, коз, жён и детей.
Мы станем богатыми.
Раздадим автоматы нашим сыновьям.
Они будут охранять наших коров от мерзких нунгу.

— Красивая песня, — тепло улыбнулась Мутаген. Без татуировок с наложенным фильтром её лицо выглядело милым и домашним, — О чём она?

— О любви и богатстве, — Джанго не хотелось дословно переводить.

— Эти темы в тренде во все времена и во всех странах, — заметила Рассвет.

— Джон, — продолжала мягко улыбаться Мутаген, — а тебя не мутит при виде меня?

— Нисколько, — решил он приоткрыть часть правды, — О своей бывшей профессии я уже упоминал. Один из моих имплантов наложил на твою внешность фильтр. Я тебя вижу такой, какая ты есть, без всей наносной мишуры: красивой и милой.

— Эй! — нахмурилась она, — Я, понимаешь, старалась для сценического образа, а тут всего один имплант разрушил все мои труды! Но… — в её настоящих голубых глазах прорезалось лукавство, — Раз уж ты всё испортил, то должен взять на себя ответственность! Дождись окончания моего выступления — потом поедем ко мне в гостиницу.

— Ладно, подруга, — усмехнулась вторая певица, — Твоя взяла. Этот парень твой. А то тебе всё время не везёт — всех от тебя тошнит.

— Я не против, — Джон был настроен приятно провести этот вечер, и с кем, его не особо волновало.

Глава 17

Артистки продолжили пьянствовать, пока к ним не заявилась Нэнси.

— Девочки, пора на сцену.

— Эх… — грустно вздохнула Мутаген, начав подниматься, — Мы ещё как следует не разгорелись. Красавчик, — потянулась она руками к Джону, — дай я хотя бы тебя поцелую для повышения настроения.

— Конечно, милашка, — Джон подарил ей самый жаркий и страстный поцелуй, на который был способен.

У девушки от такой страсти глаза стали осоловелыми, а улыбка сама собой просилась на лицо. Администратор и вторая исполнительница ей завидовали.

— Ну вот, теперь можно и выступить, — в приподнятом настроении она покинула комнатушку через дверь, ведущую на сцену.

За Мутагеном последовала вторая исполнительница. Только Нэнси с Джоном остались за кулисами, а певицы продолжили путь на обозрение зрителей.