Джара

Она вспомнила, как она провалилась в первый мир, заснув после укола, и тут же оказалась перед Ксеаром. Он спросил ее, что произошло, и она сказала, что убила Грея. Она так сказала, потому что чувствовала себя виноватой в его смерти. Она была настолько не в себе, что несла полную чушь. И Айи выставил ее, убедившись в том, что она безумна.

Осознав и вспомнив все это, Кати захотела покончить с собой. Но для этого нужно было сначала выйти из клиники. И она бросила все силы на то, чтобы убедить докторов в том, что поправилась. Это вышло далеко не сразу. Ей два месяца еще кололи какую-то дрянь и периодически исподволь расспрашивали про "крылатых людей" и параллельные миры. Кати улыбалась и говорила, что, кажется, читала об этом в фантастических романах.

Вскоре ей разрешили свидания с родителями, и, наконец, выпустили с условием еженедельных визитов к психиатру. Она провела в клинике полных девять месяцев. Придя домой, Кати поняла, что уже не хочет кончать жизнь самоубийством. Что-то изменилось в ней. Возможно, ее планомерная работа по переубеждению врачей вернула ей силы каким-то образом. Она вновь нашла работу - кассиром в магазине, сняла скромное жилье на окраине Мюнхена и начала жить заново. Только плакала каждую ночь.

Снов у нее почти не было. Однажды она провалилась в какую-то пустыню. Она сидела одна, перебирая песок, и поняла, что здесь можно строить новый мир. Но у нее пока не было на это сил. Айи как-то рассказывал ей, когда они только поженились, как он создал Первый мир. Первые 25 лет он провел там в полном одиночестве. Тогда она поежилась и сказала, что так бы не смогла. Теперь она знала, что сможет. Но не сейчас. Ей надо было набраться сил. Ее сердце должно было перестать кровоточить при каждом воспоминании о Грее.

Она задремала, все еще плача, и вскочила от резкого телефонного звонка. Поежившись, с колотящимся сердцем Кати встала, включила свет и пошла на кухню, где оставила трубку. Что может быть более мерзким, чем ночной телефонный звонок? Наверняка ошиблись номером. Или что-то стряслось? Кати невольно подумала о родителях, которых серьезно подкосила ее болезнь, и дрожащей рукой нажала на зеленую кнопку.

- Это Кати Майер? - спросил ее очень официальный женский голос.

- Да, - сердце девушки забилось часто-часто. Только бы с родителями ничего не...

- Я переводчик. С Вами желает переговорить месье Ксавье Левант.

Сердце у Кати рухнуло куда-то вниз, и она приросла к полу, не в силах вымолвить ни слова. Боже. Айи. Все, что она о нем знала - его имя. Ксавье. Даже фамилию он ей не называл, они никогда не встречались в восьмом мире. У нее не было шанса его найти, но он ее нашел. Сколько раз она мечтала, чтобы он связался с ней. Чтобы у нее был шанс вернуться. Но по-настоящему она никогда не верила в это. Кати знала, что в Первом мире прошло больше 30 лет. Умерла так умерла.

- Кати, вы слушаете? Будете разговаривать?

- Да, да. Я слушаю.

- Хорошо.

Где-то в отдалении она услышала быструю французскую речь, и ее сердце заколотилось еще сильнее, хотя и так казалось - вот-вот выпрыгнет.

- Я связался с клиникой, Кати. Мне сказали, что ты выздоровела, - бесстрастно перевела женщина.

- Да, я здорова, Ксавье.

Ей очень хотелось назвать его Айи, но она знала, что переводчица не поймет.

- Я узнал также, что с тебя сняли обвинения. Ты ведь не делала этого, так?

- Не делала. Я... я была не в себе.

- Я понял. Выходи в Первый мир, поговорим. Ладно?

- Да. Спасибо.

- Не за что, родная. Прости меня, я раньше должен был узнать.

- Ничего. Я очень рада тебя слышать.

- А я тебя. Выходи как только сможешь, я буду ждать.

- Иду. Пока.

- Пока.

Альбумена сидела в кресле, теребя русые косы. Ксеар немного поменял ей внешность, пропустив в Первый мир снова. Она все еще не могла поверить, что опять в мирах. Что снова видит перед собой бывшего мужа.

- Я очень скучала по тебе, - призналась она, вцепившись в него, когда Айи обнял ее при встрече.

- А я по тебе. Прости, что считал тебя убийцей. Но я был в таком шоке, когда все это случилось.

- Представляю, что я тебе тогда наговорила, - пробормотала она, кивая. - Я шесть месяцев вообще себя не контролировала.

- Я приезжал в клинику, говорил с врачами. Мне сказали, что ты никогда не выздоровеешь.

- Они не могли поставить точный диагноз из-за того, что я несла про миры.

- Ясно, - Айи тяжело вздохнул.

- Так странно. Для меня прошло полтора года, а для тебя тридцать пять лет.

- Да, - он снова вздохнул и сел в свое кресло, отгородившись столом. - Почему ты сказала, что убила его?

- Я знала, что его убил Мьелле. И знала, почему.

- Господи. Почему же ты мне не сказала?