Джастис (ЛП)

— Для тебя, детка, место найдется всегда, — Джастис ставит меня на ноги, чтобы поднять ее, затем его рука снова обвивается вокруг моей талии, притягивая ближе, и мы начинаем раскачиваться взад и вперед под «I swear» Джона Майкла Монтгомери.

Мое сердце танцует в том же ритме, желая запечатлеть этот момент в памяти и сохранить навсегда. Потому что это все, чего мне когда-либо хотелось, и даже больше.

Песня, в конце концов, заканчивается, но не в этом новом моменте, где мы оказались с Джастисом. Напряжение между нами продолжает расти, каждый взгляд, каждое прикосновение разжигают огонь, всегда горящий между нами.

Примерно в то время, когда толпа начинает редеть, мы начинаем собираться и прощаться. Когда Джастис упоминает, что по дороге домой ему нужно заехать на квартиру, Тэтчер предлагает взять Ханну с собой.

Она хватается за этот шанс.

— Пожалуйста, мама?

— Уверен, что все в порядке? — спрашиваю я, глядя на него.

— Ну конечно. Вы двое идите и займитесь своими делами. Дома нас с фермером Ханной ждет горячее какао. А когда проснетесь, приходите завтракать в главный дом.

Наклонившись к Ханне, целую ее в щеку, затем выпрямляюсь и делаю то же самое с Тэтчером, благодаря его за все. После этого Джастис берет меня за руку и ведет к грузовику, легкое прикосновение несется вверх по руке и к сердцу.

К тому времени, как мы добираемся до его квартиры и входим внутрь, разгоревшийся между нами жар взрывается диким огнем, яростно поглощая нас обоих. Он прижимает меня к двери, наши руки и губы сталкиваются, пытаясь получить власть друг над другом.

Я сжимаю в кулаке его рубашку, поднимая ее вверх по твердому животу, ногти впиваются и царапают его кожу. Он помогает мне стянуть ее через голову, его рот покидает мой лишь на секунду, чтобы затем снова заявить свои права.

Жестко, грубо и требовательно.

— Мне нужно тебя трахнуть, — рычит он. — Сейчас же.

— Да!

Я всегда нуждаюсь в нем, в его прикосновениях, в его властной способности пробуждать во мне то, чего я никогда не испытывала, в ошеломляющем удовольствии, которое способен доставить лишь он.

Его большие ладони обхватывают мой зад, приподнимая меня, а я запускаю пальцы в его волосы. Наши рты не прерывают свой неистовый ритм, пока он ведет нас к дивану. Я опускаюсь на него сверху, оседлав его бедра, чувствуя, как твердый член толкается в ноющее местечко между моих бедер.

Он просовывает пальцы под бретельки платья, скользит ими вниз по рукам, являя своему взору черный кружевной бюстгальтер. Его рот смыкается на соске, торчащем сквозь тонкую ткань, зубы сжимаются так сильно, что ощущение пронзает меня до самого паха.

С криком удовольствия я откидываю голову назад, впиваясь пальцами в его широкие плечи, и неистово трусь о его член, почти умоляя о большем.

— Бл*дь, ты очень этого хочешь.

— Ужасно, — хнычу я. — Пожалуйста. Ты мне нужен.

В его груди грохочет первобытное рычание, когда он просовывает руки под платье, срывая с меня трусики и погружаясь пальцами в мои влажные складочки.

— О боже! — стону я, прижимаясь к его ищущему прикосновению.

— Ты примешь мой член сильно и глубоко, Райан, а потом будешь кричать, требуя еще.

Мне уже хочется кричать. Кричать, требуя большего, кричать, чтобы он никогда не останавливался, кричать до хрипоты в горле.

— Как считаешь, сказать им, что мы здесь, или просто насладиться зрелищем? — веселый голос проникает в наш горячий момент, врезаясь в меня, как товарный поезд.

Охнув, я прижимаюсь к Джастису, и поворачиваю голову, оглядываясь через плечо. Нокс и Брэкстен, не сводя с нас глаз, стоят у входа в кухню.

«Все это время они находились здесь».

Я чувствую себя униженной, мои щеки пылают так же ярко, как и все тело.

— Какого черта вы здесь делаете? — удивленно и немного раздраженно спрашивает Джастис.

— Как раз собирался задать вам тот же вопрос. — Брэкстен скрещивает руки на груди, его глаза бесстыдно скользят по моему полуобнаженному телу. — Ищите зрителей? — в этих словах нет никакого веселья. Он совершенно серьезен.

Мои пальцы впиваются в плечи Джастиса, и между нами внезапно возникает напряжение. Нечто темное, пересекающее грань между запретным и извращенным. Это одновременно и страшно, и возбуждающе. Последнее мне очень трудно признать.

С колотящимся сердцем оглядываюсь на Джастиса.

Его глаза из-под полуприкрытых век изучают меня, внутри них вспыхивает понимание.

— Чего ты хочешь, Райан? Они могут остаться и наблюдать, а могут уйти. Выбирай.

— Чего хочешь ты? — спрашиваю, шокированная тем, что этот вопрос слетает с моих губ.

Он протягивает руку и ласково гладит меня по щеке.

— Я хочу тебя. Только тебя.

Эти слова имеют огромное значение. Они проникают в сердце и достигают глубин моей души.

— Хотел бы я получить шанс попрощаться? Показать им то, чего они никогда не получат и к чему не прикоснутся? Да, хотел, но только если бы знал, что ты тоже этого хочешь. Но это разовая сделка. Скажешь ли ты «да» или «нет», после сегодняшней ночи мы никогда больше не вернемся к этому вопросу.