Джаз: История. Стили. Мастера.

К 1957 г. Вайнштейну удалось объединить в своём составе лучшие силы города, включая двух выдающихся джазменов — саксофониста Г. Гольштейна и трубача К. Носова. Это также была своего рода школа, через которую за 30 лет прошло столько музыкантов, что «из них можно было бы собрать 30 биг-бэндов», вспоминал Вайнштейн. Так что в середине 1960-х это был фактически лучший джазовый оркестр страны с неотразимым драйвом, великолепными инструменталистами, блестящими группами, прекрасными аранжировками (одна из наиболее удачных — «Я шагаю по Москве»). В 1966 г. он стал лауреатом джаз-фестивалей в Ленинграде и Таллине.

После переезда Гольштейна и Носова в 1967 г. на работу в Москву на первый план в бэнде вышли саксофонисты Вс. Левенштейн (будущий Сева Новгородцев) и М. Звонарев, а также тромбонист Ал. Канунников, альтист О. Кувайцев, пианист Вл. Панкевич. В 1968 г. оркестр Вайнштейна перешёл на концертную работу. За прошедшие годы им были записаны 4 долгоиграющих диска (причём один в 1967 г. вышел в США) и десятки телепередач, бэнд стал победителем джазового конкурса газеты «Комсомольская правда». Несмотря на изменения в составе, Вайнштейн умел сохранять джазовый дух ансамбля и так организовал работу, что оркестр не переставал быть творческой лабораторией.

В 1974 г. Вайнштейн одним из первых в Ленинграде создал варьете на базе биг-бэнда, одновременно выступая с концертными программами в Театре эстрады. Он всегда был истинным лидером, катализатором и главным стержнем своего коллектива, но два инфаркта, заработанные им на ниве пропаганды джаза, заставили его отойти от прежней активной деятельности, и к концу 1970-х оркестр начал постепенно рассыпаться.

Отпраздновав своё 60-летие и не дожидаясь третьего удара, Вайнштейн стал собираться к дочери в Канаду, где она обитала уже несколько лет вместе с мужем-стоматологом. «Отметив 28 октября 1981 г. 28-летие оркестра, я ставлю точку», — сказал он. Его выпустили в Канаду только после третьего инфаркта в 1983 г., и там успели починить сердце. Операция длилась 55 часов, и он прошёл через две клинические смерти, но выкарабкался. К 75-летию Вайнштейна на петербургском телевидении состоялся телемост с Торонто.

Оркестра у Иосифа Владимировича уже больше никогда не было, но нам остались его пластинки и воспоминания об этом первоклассном биг-бэнде. К своему 80-летию он посетил свой родной Петербург ещё раз.

Катерина Валенте (Caterina Valente)

Она появилась на свет 14 января 1931 г. в семье, представлявшей четвёртое поколение эстрадных артистов, работавших преимущественно в цирке. Отец Хосе Валенте был виртуоз-аккордеонист, мать Мария долго жила в России, где училась петь, но в цирке ей часто приходилось работать музыкальным клоуном. Все остальные дети — Нина, Сильвио и Пьетро позднее также стали музыкантами. «Хотя мои родители были итальянцами, я родилась во Франции — они оказались в это время в Париже. Моим домом всегда была вся Европа. Я начинала как танцовщица, а мой профессиональный дебют как певицы состоялся в Швеции в 1947 г. на сцене одного театра. Кроме того, мне всегда хотелось уметь играть на саксофоне как самом джазовом инструменте, но потом я освоила гитару, а мать научила меня пению».

Однако Катерина ещё долго была связана с цирком, где в 1950 г. впервые вышла замуж за жонглёра Эрика ван Арко, который затем стал её менеджером. «Я начала записываться в 1958 г., это была джазовая пластинка на 78 оборотов с известным оркестром Курта Эдельхагена. Следом я записала „single" с трубачом Четом Бейкером в Германии на „Polydor", это были тоже джазовые стандарты. Я провела ряд концертов с Эдельхагеном в Париже и выступала с ним на джаз-фестивале во Франкфурте. Два концерта у меня были с Джерри Маллигеном и снова записи с Четом Бейкером («Cat and Chet»).

Первой певицей для меня всегда была Билли Холидэй, и, конечно, я восхищалась Эллой Фитцджеральд и Пегги Ли. Но я никогда не брала за образец кого-либо из них конкретно и никого не копировала. Мне всегда нравился инструментальный джаз, и я хотела, чтобы мой голос звучал как инструмент.

Поэтому все интервалы с оркестром я обычно пела с трубами, очень высоко. Это интересно, и я счастлива, что у меня большой диапазон, но это не всегда необходимо. Я всё же предпочитаю петь спокойные песни с хорошим текстом, и людям это нравится».

После записей на пластинках пришло телевидение. «Меня стали всюду приглашать, и в 1955-1956 гг. я работала в Штатах, где познакомилась со всеми своими кумирами. Затем были кинофильмы — начиная с 1954 г. я снялась в двенадцати музыкальных картинах в Германии, Франции и Италии».