Джебе – лучший полководец в армии Чигизхана

Чтобы мордобои не перерастали в настоящие сражения, было запрещено использовать боевое оружие, во время игры или во время тренировки, без разрешения командира. Нарушение приказа каралось очень строго. Никого не могло оправдать объяснение: что он был в запале и ничего не помнил.

– Если воин не соображает, что делает, то ему не место в моем войске! Гоните таких в шею! Пусть идут к Джамухе или опять в разбойники! – зло говорил Темуджин на совещании командиров.

– Провинившихся начальников буду наказывать в два раза суровее, чем рядовых нукеров, – обещал он.

Его слова не расходились с делом. За зиму из куреня выгнали три сотни степняков, нарушивших приказ нойона. Злобные драки из-за баранов прекратились. А единоборства на коне, за обладание истерзанного животного, стало основным правилом игры. При этом в борьбу вступали лишь сотни из своей тысячи.

Правила игры совершенствовались. Чиркудай настаивал на том, чтобы с козлодранием совмещались боевые учения. Он сформировал новые десятки, объединив в них лучших нукеров. После чего стал выставлять одну сильную десятку против средней сотни. И нередко десять нукеров побеждали сотню соперников. Это будоражило всех, заставляло напрягать силы, чтобы не прослыть плохим бойцом. Но пока что брали не умением, а массой.

Соревнование между тысячами не получилось. Однажды Чиркудай, Субудей и Тохучар провели козлодрание тремя полками. Слишком много всадников скопилось на маленькой площадке. Покалечили несколько коней, а восемь нукеров получили лёгкие травмы.

На совещании Темуджин промолчал. Не стал ругать друзей за происшествие. Он и сам хотел провести общие учения сразу всеми полками. Но неудавшаяся проба сил Чиркудаем, Субудеем и Тохучаром остановила его и расстроила.

Чиркудай понимал недовольство Темуджина: с управлением в четком строю большой массой воинов, они пока справлялись. Это оказалось во много раз труднее, чем командовать ордой. В орде почти не требуется никакого управления. С толпой было просто. А вот с полками… И хотя все тысячи подравнялись и стали неплохо ходить строем, даже на большой скорости, но воевать они не могли.

Они научились, как китайцы, разворачиваться всем полком, не нарушая порядка. Но что нужно было делать, чтобы, махая саблей или пикой не поранить соседа в строю, никто в окружении Темуджина не знал. Поразмышляв, нойон сказал, что нужно послушать чтецов и приказал всем командирам ездить в библиотеку Ляояна, где находились военные книги.

Полк Чиркудая был лучшим в армии. На краю плаца, где он занимался, всегда маячил кто-нибудь из командиров других тысяч, внимательно присматриваясь к его приемам и командам. Нукеры Чиркудая неплохо исполняли приказы, отданные свистком и поднятой рукой.

Почти каждый день командиры долго и дотошно расспрашивали Чиркудая в громадной совещательной юрте, поставленной специально по приказу Темуджина, что означают его жесты и количество свистков. Чиркудай неторопливо делился опытом. Вскоре во всех тысячах зазвенели пронзительные трели приказов. Командиры перестали рвать горло, пытаясь перекричать грохот копыт. Частенько они въезжали верхом на бугорок и жестами подавали сигналы. Для особенно непонятливых приказы дублировали гонцы. Но все это происходило медленно, со скрипом.

Темуджин стал собирать в юрте не только начальников тысяч, но и командиров сотен. А летом обещал взяться за десятников. Однажды нойон приказал всем тысяцким, сотенным и даже десятским выбрать себе в отряде заместителей, которых нужно было научить заменять командиров в случае болезни, ранения или гибели. Никто не удивился такому приказанию.

Чиркудай назначил своим заместителем невысокого, вёрткого и понятливого Мухали. Три года назад его выгнали из племени чжуркинов. Почему, Чиркудая не интересовало. После чего он, почти как все, попал в банду. Потом примкнул к Темуджину, перед войной с белыми аратами. Впрочем, почти у всех нукеров судьбы были похожи.

Слыша свистки командиров на плацу, Чиркудай в очередной раз убедился в прозорливости Ляо Шу, сказавшего, что им понадобится намного больше свистулек с разными тонами, чем то количество, которое он хотел заказать. Пришлось и Мухали выдавать свисток, который тот с удовольствием использовал. Чуть позже потребовали себе свистки и десятники. Темуджин усмехался в бороду, но заказ в кузницу Ляояна передал.

Ближе к весне Чиркудай лишь смотрел на свою тысячу со стороны, наблюдая, как с ней управляется Мухали. Сначала он один выезжал на холм. Затем к нему стали присоединяться сотники, передававшие отряды заместителям, а потом и десятники. Так что вокруг него собиралось более сотни взволнованных командиров, активно переживавших за своих нукеров. С холма все время летели их выкрики в адрес неповоротливых, по их мнению, заместителей, во время гонок с баранами поперек седла. Чиркудай посматривал на них и удовлетворенно хмыкал.