Джефферсон Уинтер. 4 книги

— В Чикаго. Я хотела поступить там в университет. Мой тогдашний парень был немного старше, и он там учился.

— А потом убили Лестера.

— У нас жизнь порушилась, когда это случилось, — кивнула она. — Мама с папой были просто раздавлены. Какое-то время я одна заправляла магазином. Если бы не я, нам пришлось бы его закрыть. И вот я все еще здесь, — пожала она плечами и усмехнулась.

— В Чикаго вы так и не попали?

— Нет, — покачав головой, сказала она.

— А с парнем чем все закончилось?

— Он меня очень поддерживал в самый тяжелый период, но в конце концов не выдержал моей бесконечной тоски, и мы расстались. Я не виню его. Со мной было очень сложно. И я не могла оставить родителей. Родственники ведь должны поддерживать друг друга и быть вместе, так ведь?

Родственники. Это слово моментально сбило Уинтера с ног. Он был один уже так долго, что с трудом мог вспомнить, каково это — быть частью семьи, иметь родственников. После ареста отца его мать стала совершенно другим человеком. Сам он пытался жить так, как и прежде, и иногда ему это даже удавалось. Например, в те дни, когда мама не валялась в бессознательном состоянии на диване и не заставляла его сидеть за столом, накрытым на троих, включая отца.

Такова жестокая реальность, эффект лавины. Люди привыкли считать жертвами преступника только тех, кого он убил, забывая о косвенных жертвах: родителях, женах и мужьях, любимых. Они пережили саму трагедию, но где гарантия, что они смогут пережить последствия? Хейли была как раз примером такой жертвы.

18

Мендоза, еле слышно ступая по деревянному полу, подошла к полке с чипсами, взяла одну из упаковок, рассмотрела ее и поставила назад, но на другую полку.

— А это правда, что Лестер и Мелани знали друг друга с детского сада? — спросила она.

— Правда, — наконец-то от души улыбнулась Хейли, — они были словно созданы друг для друга.

— А какой она была?

— Лучше нее я никого в жизни не встречала.

Мендоза недоверчиво повела бровью.

— Нет, я серьезно. Можете любого спросить в нашем городе — все скажут то же самое. Я знаю, что вы думаете. Вы думаете, что я так говорю, потому что об умерших можно говорить только хорошо. Но я говорю искренне. — По щекам Хейли потекли слезы. Она вытерла их тыльной стороной ладони и сглотнула комок в горле. — Из нее получилась бы прекрасная мама.

— Да, — согласился Уинтер. — Это ведь она расписала стены в детской?

— Вы были в доме?

Он кивнул.

— Этот дом нужно сровнять с землей. Я не была там уже не помню сколько лет. Не смогу даже взглянуть на него. Отец пытался продать его, но после случившегося никто там жить не захотел. Да и кто захочет там жить? Когда стало ясно, что дом не продашь, он забил окна и дверь. Не стал даже оттуда вещи вывозить, просто оставил все как есть. Наверное, все их вещи по-прежнему там.

— Да.

Хейли покачала головой. Казалось, она сейчас снова заплачет.

— Мел любила этот дом. И брат мой тоже. Они и сейчас бы там жили, детей растили. Это так несправедливо.

— Мне очень понравились росписи на стене. У Мелани явно был талант.

— Да, это так. Она любила рисовать.

— У меня такое ощущение, что и Мелани, и Лестер были старше своих лет. Ведь в двадцать один год еще рано создавать семью.

Хейли почти улыбнулась, но грустное выражение лица тут же вернулось.

— Мы всегда шутили, что Лестер уже родился взрослым. Зная его, было неудивительно, что он захотел жениться на своей школьной любви. И что хотел нарожать детей и остаться в Хартвуде. Хотя абсолютное большинство местных молодых людей хотят уехать отсюда как можно раньше.

— Значит, заядлым тусовщиком он не был?

— Да, можно так сказать, — улыбнулась Хейли.

— А родители Мелани до сих пор живут в Хартвуде?

Улыбку снова сменила грусть, и она покачала головой.

— Насколько я знаю, ее мама вернулась в Канзас. Она сама оттуда.

— Она вдова или развелась? — спросил Уинтер как можно мягче.

— Для отца Мелани это был сильный удар. Он умер три года назад. Говорили, что от сердечного приступа, но я думаю, что он просто не мог жить с разбитым сердцем. После смерти Мелани он просто медленно угас.

— У Лестера и Мелани было много друзей?

— Да, очень много. Их все любили.

— За исключением Нельсона Прайса, — вставила Мендоза. — Насколько хорошо ваш брат знал Нельсона?

Хейли скрестила руки на груди.

— Никто Нельсона не знал на самом деле. Да и никого из их семьи.

— Нельсону было столько же лет, сколько вашему брату?

— Да. Они вместе в школу ходили. Он учился в том же классе, что и Лестер с Мелани.

— А ваш брат или Мелани когда-нибудь его упоминали в разговорах? Может, у них были споры, или ссоры, или что-то такое?

Хейли покачала головой.

— Я уже все это рассказывала полиции шесть лет назад. Ни ссор, ни споров. Нельсон вообще никак не присутствовал в картине мира моего брата, ни насколько. Мелани была очень добра ко всем, но и она редко разговаривала с Нельсоном.

— Но все-таки разговаривала.

— Один или два раза максимум. Мелани была из тех людей, которые найдут птичку со сломанным крылом и выхаживают ее. Она всегда старалась найти хорошее в каждом человеке.

— А каким был Нельсон? — спросил Уинтер.