Джефферсон Уинтер. 4 книги

Я говорю себе, что нужно успокоиться, но это бесполезно. Каждый раз, когда открывается входная дверь, я сразу смотрю на нее, и сердце начинает бешено колотиться. Сейчас я даже не думаю о том, что он может не прийти. Сейчас самое начало девятого, так что можно считать, что он еще даже не опоздал. Еще нет. Я смотрю на телефон, нет ли пропущенных звонков или сообщений. Я знаю, что их нет, но все равно проверяю. Должно же быть какое-то объяснение, почему его до сих пор нет. Может, его задержали на работе. Может, какие-то проблемы с транспортом из-за снежной погоды. Я кладу телефон на стол и пытаюсь не смотреть на него.

Время идет. Я допиваю лимонад, смотрю на дверь, жду. Каждый раз, когда открывается дверь и входит не он, я чувствую себя полной дурой и злюсь. Чем дальше, тем больше мне кажется, что меня подставили. Я иду к барной стойке и заказываю бокал вина.

За столиком я пью вино, смотрю на телефон и продолжаю ждать. Сколько я уже жду? По словам Энди, около полутора часов. Да, где-то так. Если он до сих пор здесь не появился и не позвонил, очевидно, что он уже и не придет. Я допиваю вино, в последний раз проверяю телефон, надеваю пальто и иду к двери.

Я открыл глаза и залпом выпил свой виски. Алкоголь обжег горло и согрел. Темплтон смотрела на меня.

— Обручальное кольцо, — напомнила она мне.

Я оставил ее фразу без внимания.

— Посмотри на посетителей и скажи, кого ты видишь.

— Толпу офисных сотрудников, и что?

— Теперь еще раз посмотри и скажи, кого ты не видишь.

— Алкоголиков, бомжей, нищих, работяг.

— Если быть точным, то, как минимум, один алкоголик в этом зале есть, и еще, вероятно, есть один наркоман, но в целом, да, ты попала в точку.

Мы встали и направились к выходу. Выйдя за дверь, мы тут же оказались на северном полюсе. Резкий ветер как будто сдирал кожу с лица, и я запахнул куртку и поднял воротник повыше. Над входом висела скрытая камера. Она была направлена на лица входящих в заведение. Владельцу были совершенно не интересны выходящие люди, потому что, как только они вышли, он уже не нес за них никакой ответственности. Я подумал, что нужно не забыть взять записи со всех камер.

Я остановился на тротуаре, посмотрел по сторонам. Были сумерки, на улице темнело, лампы уже горели. Улица была не самая оживленная, но и темным переулком ее тоже было не назвать. Движение было довольно оживленное, туда-сюда сновали такси, быстро шли люди, которые явно хотели поскорее попасть в теплое помещение.

— Посмотри на магазины, — сказал я. — На рестораны, на машины, на людей. Что видишь?

— Деньги.

— Здесь — его охотничья зона. Ему здесь спокойно и комфортно, как дома. Здесь он свой.

— Что подтверждает твою теорию о том, что он богат.

— Хищники тщательно выслеживают добычу. Они выбирают местечко в зарослях и ждут. Что здесь похоже на заросли?

Я огляделся и увидел маленькое кафе на противоположной стороне улицы. Оно было не строго напротив бара, но все равно его стоило проверить. Я перешел дорогу, подрезав «мерседес», которому пришлось резко вильнуть в сторону, чтобы не сбить меня. На улице у кафе были выставлены два столика для курящих. В окне красовалась вывеска с приветливым названием «Малинка». Радиатор обдал нас горячим воздухом, как только мы открыли входную дверь. Это было кафе среднего размера, достаточно большое, чтобы остаться незамеченным. А больше нашему герою ничего и не нужно.

Около окна было два столика, и с любого из них отлично просматривался бар «Охотник» и все, что происходило за его четырьмя большими окнами. Помещение бара освещалось, как полая тыква с квадратными прорезями, внутрь которой поставили фонарик. Мне были видны лица посетителей, их мимика, рождественские украшения и разноцветные лампы. Я видел, как бармен Энди застегнул куртку и пошел к двери. Диван, на котором сидела Рэйчел Моррис, был скрыт в тени, но я мог разобрать его очертания.