Джеймс Бонд: Официальная биография агента 007 (ЛП)

— Он преподаст тебе всё, что знает. Обучит этому нелёгкому ремеслу. Поэтому отнесись к его урокам со всей серьёзностью.

— Конечно, сэр.

*

Джеймс Бонд встретил своего наставника три дня спустя в квартире на Бейкер-стрит. Он ожидал увидеть какого-нибудь захудалого барыгу, а вместо этого увидел безупречно одетого седовласого человека с печальными глазами. Чем-то этот человек напомнил ему их священника в Итоне.

— Итак, сэр, — сказал Эспозито, — с сегодняшнего дня я ваш новый учитель.

Бонд тут же уловил в его голосе сожаление о том, что он должен с кем-то делиться своими секретами. И ещё он уловил в нём нью-йоркский и будапештский акценты.

— Могу я увидеть ваши руки? — продолжил Эспозито.

Бонд показал ему руки. Тот осмотрел их и даже ощупал.

— Это руки каратиста, мой друг, — вздохнул учитель. — А нам нужны руки скрипача. Предстоит много работать. Начнём с базовых принципов. Подтасовка или сдача себе нужных карт или комбинаций. Мы называем это «Райфл Стэк». Дальше будем прогрессировать — вплоть до того, что сможем сдать себе короля, туза или вообще любую карту по нашему желанию. Конечная цель, мой дорогой Бонд, состоит в том, чтобы сделать все пятьдесят две карты в колоде нашими преданными слугами.

Всю следующую неделю, по десять часов в день, он обучал Бонда «Райфл Стэку». Карты уже стали сниться Бонду по ночам, и после десяти дней этого утомительного обучения Эспозито подал первый признак удовлетворения.

— Медленно, но вы учитесь, — сказал он. — Пальцы стали более податливыми. Ещё какой-нибудь год или два — и вы сможете зарабатывать себе картами на жизнь.

На следующем этапе обучения он научил Бонда методам крапления карт — натиранию тузов воском, чтобы колода разрезывалась точно в этом месте, оставлению лёгких царапин бритвой на обратной стороне карт, а также методам срезывания колоды таким образом, чтобы нужные карты оставались чуть-чуть выступающими.

И наконец, Бонд был научен фигурам «высшего пилотажа»: использованию мини-зеркал, встроенных в кольца и в прочие предметы бижутерии, приёмам подбрасывания карт из рукавов, и даже использованию электрических устройств, информирующих о характере карт противника.

Весь курс обучения занял два месяца; Мэддокс всё это время был в командировке в Париже. Несмотря на то, что кроме Эспозито, Бонд ни с кем больше не контактировал, у него было гадкое чувство от того, что за ним постоянно наблюдают, кроме того, дважды на его банковский счёт пришло по сотне фунтов стерлингов.

К концу августа Эспозито расслабился. «Нам пора ехать», — сказал он. Следующим днём Бонд собрал все свои вещи и вместе с ним сел на поезд, направляющийся во Францию. «Наконец-то свободно», — сказал Эспозито по дороге. Он был одет в клетчатый костюм и белые туфли с коричневыми носками, и выглядел довольно уверенным в себе. Прибыв в Дьепп, они пообедали в отеле «Виндзор», где Эспозито сделал заказ на витиеватом французском языке. Он рассказал Бонду о своих прошлых приключениях и о «коллегах», о неожиданных поворотах в игре и мгновенно полученных состояниях, которые столь же мгновенно были спущены на зелёное сукно французских казино. «Если бы я придержал хотя бы десятую часть из того, что выиграл, — сказал он, — то давно бы уже стал миллионером. Но ведь деньги не главное, мой друг. Главное — это сама игра».

С того места, где они сидели, хорошо было видно синее море и пляжи, заполненные отдыхающими.

— Когда начинаем? — спросил Бонд.

— Уже сегодня вечером. Пройдём курс молодого бойца.

— То есть?

— Посмотрим, насколько хорошим я был учителем. Сделаем пробную игру. Это идея вашего Мэддокса, кстати.

— То есть я должен буду показать, насколько хорошо умею мошенничать в картах?

— К чему эти грубые слова, мой друг? Я называю это произведением искусства.

Бонд не стал спорить.

— И где будет иметь место наш практический курс?

— Не в Дьеппе. Меня здесь хорошо знают, и это место нам не подходит. Мы двинемся в Ле-Туке. Там есть хороший отель, небольшое казино.

— И как оно называется?

— Руаяль-лез-О.

*

Ле-Туке Бонду понравился. Он был выдержан в стиле сытого благополучия и был идеальным местом, где обеспеченная французская семья может провести свой отпуск. Увесистые платаны в городском сквере, богато украшенное здание городского управления, заманчиво выглядевшие рестораны. Было и казино, напоминавшее таковое в Монте-Карло, но только в миниатюре. У Бонда упало сердце, когда он увидел его, и тихо он проклял Эспозито.

Зато сам Эспозито был здесь в своей стихии. Зарегистрировавшись в отеле «Сплендид», они поужинали в его ресторане (хотя Бонд к тому времени ещё не проголодался). Когда после этого они направились в игорный зал казино, Эспозито напомнил Бонду музыканта, восходящего на подиум. Зал был переполнен, и некоторое время они лишь рассматривали игорные столы. Внезапно Бонд почувствовал возбуждение, которое никогда не испытывал прежде. Напомнило ли оно ему азарт, когда он делал высокие ставки с Бринтонами? Нет, это было другое. Он испытывал азарт шулера, готовящегося бросить вызов столу.