Джеймс и Персик-великан

И вот две эти отвратительные ведьмы сидели и потягивали свой лимонад, время от времени покрикивая на Джеймса, чтобы он работал быстрее. При этом каждая вслух рассуждала о том, какой красивой и обаятельной она казалась самой себе. На коленях у тетки Квашни лежало зеркало с длинной ручкой, и она то и дело поднимала его, любуясь своей гнусной физиономией.

«Я словно розочка свежа! —
Квашня вздыхала сладко. —
Как этот носик мал и мил,
Как вьется эта прядка!
А если б я чулок сняла,
Все б увидали, как бела
И элегантна пятка!»
«Ты просто прелесть, спору нет, —
Сказала Шпилька ей в ответ. —
Но ты, Квашня, прости меня,
Толста, как свиноматка!

Совсем другое дело — я,
Милашка и красотка.
Пленят любого нежный взгляд
И легкая походка!
А ряд зубов? А гибкий стан?
(Забудем маленький изъян —
Прыщи вдоль подбородка…)»
Квашня взъярилась: «Ах ты, дрянь!
Ты на себя получше глянь —
Длинна как жердь, страшна как смерть,
Костлява как селедка!

Зато достоинства мои
И впрямь неоспоримы.
Средь голливудских кинозвезд
Я б сразу вышла в примы!
Имела б дьявольский успех
И зрителями в странах всех
Была б боготворима!»
Тут Шпилька молвила: «О, да!
Ты — настоящая звезда!
Роль Франкенштейна ты вполне
Могла б играть без грима!»

А между тем несчастный Джеймс работал как каторжный. Жара стояла невыносимая. Он весь пропотел с головы до ног. Руки ломило от усталости. Огромный колун был слишком тяжел для такого маленького мальчика и вдобавок плохо заточен.

Работая, Джеймс думал о том, что могли бы делать в такой жаркий день другие дети. Они, наверно, гуляют в тенистых рощах, собирая букеты цветов, или катаются на велосипедах по своему двору. А его прежние друзья сейчас, конечно, у моря. Возятся на мокром песке, плещутся в воде…

Крупные слезы поползли у мальчика по щекам. Он перестал работать и прислонился к колоде для рубки дров, вконец удрученный своей горькой судьбой.

— Эй, что это там с тобой стряслось? — сейчас же завизжала тетка Шпилька, уставившись на Джеймса поверх своих стальных очков.

Джеймс разрыдался.

— Прекрати немедленно, гнусное отродье! — приказала тетка Квашня. — И давай-ка за работу!

— Тетушка Квашня! Тетушка Шпилька! — сквозь слезы воскликнул Джеймс. — Ну, пожалуйста! Давайте хоть один разочек съездим на автобусе к морю! Ведь это не очень далеко… День такой жаркий, а мне так грустно и одиноко!

— Еще чего не хватало, никчемная ленивая тварь! — заорала тетка Шпилька.

— Надо всыпать ему хорошенько! — завопила тетка Квашня.

— Обязательно! — рявкнула тетка Шпилька. Она злобно уставилась на Джеймса, а он глядел на нее большими испуганными глазами. — Только попозже, когда жара немного спадет. А сейчас прочь с моих глаз, гнусное созданье! Дай нам хоть полчаса отдохнуть от тебя!

Джеймс повернулся и побежал. Он бежал со всех ног в дальний угол двора и спрятался за кучку старых и грязных лавровых кустов, о которых мы упоминали выше. Там он закрыл лицо руками и плакал, и плакал…

3

И именно в этот момент с ним произошло то самое довольностранное событие, повлекшее за собой множество других уже очень странных событий.

Внезапно Джеймс услышал за спиной шелест листьев и, обернувшись, увидел, как из кустов выбирается какой-то старичок в странном темно-зеленом костюме. Старичок был очень маленького роста, но с огромной и совершенно лысой головой и колючей черной бороденкой. Он остановился в трех ярдах от Джеймса и стал внимательно разглядывать его, опираясь на свою палочку.

Потом он заговорил скрипучим низким голосом:

— Подойди ко мне, мальчик, — сказал он, указывая на Джеймса пальцем, — подойди поближе, и я покажу тебе одну волшебную вещь.

Но Джеймс от страха не мог даже пошевелиться. Старичок проковылял несколько шагов навстречу ему и достал из кармана пиджака небольшой бумажный пакет.

— Смотри, — прошептал он, тихонько раскачивая пакет перед носом у Джеймса. — Знаешь, что это такое? Знаешь, что там внутри?

Он подошел еще ближе, так что его дыхание, затхлое и слегка отдававшее плесенью, как воздух на старом чердаке, касалось щек Джеймса.

— Посмотри-ка, голубчик, — проговорил старичок, раскрывая пакет и наклоняя его к Джеймсу.