Джеймс Поттер и проклятие Привратника

Нобби опять щелкнул клювом и поерзал на жердочке – ему явно не терпелось отправиться в путь. Как только Джеймс закончил привязывать письмо, филин расправил крылья. Он замер на секунду, а потом оттолкнулся и полетел к огромному окну. Он описал круг, потревожив других сов, дернул хвостом, как штурвалом, и улетел.

Джеймс испытал облегчение. Он вышел тем же путем, но, добравшись до коридора внизу, замер. Когда он шел в совятню, залы были пусты, но теперь кто–то стоял в темном коридоре и смотрел в окно. Джеймс посчитал это странным, ведь поблизости не было ни одной факультетской гостиной. Очертания фигуры были хорошо видны на фоне полной луны. Джеймс мог сказать лишь, что фигура принадлежит девушке с длинными волосами. У него мелькнула странная, мимолетная надежда, что там стоит Петра, но он в это не верил. Джеймс двинулся дальше по коридору, девушка не шевельнулась, когда он подошел ближе. Он уже миновал ее, когда та, не оборачиваясь, заговорила.

– Поздновато для почты, – рассуждала она. – Наверное, что–то крайне важное, Джеймс.

Мальчик похолодел. Это была Табита Корсика.

– Тебе–то какое дело? – бросил он на ходу. На этом он надеялся закончить разговор, но прозвучавшие в ответ слова заставили его остановиться:

– Привратника не остановить, и ты это знаешь, – лениво протянула она, поглядывая на  Джеймса через плечо. – Неважно, кому ты о нем расскажешь. Уже слишком поздно.

Джеймс был поражен. Мысли метались в голове, и он не знал, что сказать. Откуда Табите известно о Привратнике? Ни Джеймс, ни Роуз, ни Ральф никому о нем не рассказывали. Но, несмотря на удивление, он понял – ответ очевиден. Табита знала о Привратнике, потому что была одной из тех, кто намеревался контролировать его и призвать на землю. Другого объяснения не было.

Табита снова смотрела на луну. Для удобства она облокотилась на каменный подоконник.

– Ты веришь, будто постиг происходящее, верно? Ты убедил сам себя, будто понимаешь последствия Проклятия Привратника, – она слегка улыбнулась. – Вот, что мне нравится в вас, Поттеры. Вам кажется, что мир устроен просто. Но вы каким–то образом умудряетесь упустить ключевые детали и картину в целом. Никогда это не было так очевидно, как сейчас.

Джеймс начал говорить, но голос звучал хрипло и испуганно. Он откашлялся и начал заново:

– И ты пришла остановить меня?

– Остановить тебя? – Табита так и не повернулась к нему. – Зачем? Ты не слушал меня? Поздно что–либо останавливать. Теперь осталась лишь последняя задача, и задача эта почти выполнена. Я пришла только затем, чтобы позлорадствовать, Джеймс. Хотела увидеть твое лицо, когда ты поймешь, что твоему миру пришел конец, – Табита все–таки повернулась к нему. Непроизвольно Джеймс отступил на шаг. Он никогда не видел Табиту такой: волосы гладкие, лицо бледное и мрачное, глаза красные, алчные, жаждущие. 

– Да, – выдохнула она, наклоняясь вперед. – Именно этого выражения на лице я и ждала. Теперь ты понимаешь, верно? Проклятие Привратника неизбежно, но оно коснется не всех. Оно покончит с твоим миром и уничтожит мир маглов, но оно не коснется тех, кто сохранил чистоту в сердце. Для нас оно станет благословением. Салазар Слизерин знал об этом, планируя этот день. Приход Привратника начнет эру чистой крови! Мы больше не будем скованы законами слабого правительства, не будем жить в тени кровопийц маглов, прячась, как жуки под камнем. Для нас Привратник – вестник господства!

Джеймс отступил еще на шаг, растерявшись от ярости безумного взгляда.

– Ты… ты не можешь в это верить, – он начал заикаться. – Никто не контролирует Привратника. Он принесет погибель всем и каждому. В конце умрет даже его хозяин.

Табита медленно улыбнулась:

– Как любопытно: ты считаешь, что никто не может контролировать Привратника. И все же я знаю, почему ты так цепляешься за свою веру. Ты настойчиво продолжаешь доверять Мерлинусу Амброзиусу, который обязан тебе присутствием в этом веке. Ты убедил сам себя, что, в конце концов, он никогда не перейдет на нашу сторону. Это вселяет в тебя призрачную надежду, так?

Джеймс кивнул. До настоящего момента он этого не понимал, но Табита была права. В глубине души он верил Мерлину. Не знал почему, но верил. Несмотря на сомнения и страхи, несмотря на столь очевидную вероятность обратного, Джеймс просто представить не мог, что директор воспользуется Сигнальным камнем во зло. Он верил, что Мерлин обратит его на борьбу с Привратником, даже если она будет обречена на провал.

Улыбка Табиты стала снисходительной.

– Можешь лелеять свои надежды, сколько хочешь, Джеймс, – она практически шептала. – И когда Привратник будет наш, когда Мерлин отдаст камень и присоединится к нам, надеюсь, я смогу увидеть, как луч надежды померкнет в твоих глазах. Очень надеюсь.

Джеймс наконец начал злиться. Он выпрямился во весь рост и шагнул вперед.