Джеймс Поттер и проклятие Привратника

– Только в том случае, если бы это было возможным, Северус, – ответил портрет Дамблдора. – Но это не так. Ты можешь уничтожить крестраж, но ты не можешь отнять у него силу. К тому же, как мне помнится, я предлагал просто отравить инструмент, тем самым убив и мать и дитя, в которое она должна была проникнуть.

– Я не могу уничтожить крестраж, пока жив Темный Лорд, – возразил Снейп. – Он связал его с Люциусом Малфоем, так что сразу узнает, если что–то случится, и моя лояльность окажется под подозрением.

– Тогда сделай как я сказал, – почти яростно выдохнул портрет Дамблдора. – Отрави лезвие. Это в твоих силах. Уже в одной только этой комнате можно найти несколько необнаруживаемых зелий. Пусть инструмент, несущий темную душу, принесет с собой гибель.

– Может, вы и могли бы убить женщину и ее нерожденное дитя ради "высшей цели", Альбус, но меня эта способность минула.

– В таком случае ты просто дурак, Северус, – горько вздохнул портрет. – И семя этого крестража взойдет не на почве Горация Слагхорна, но на твоей.

Снейп медленно сделал несколько вдохов и выдохов, размышляя. Наконец он снова поднял взгляд.

– Может быть, и нет, – проговорил он, словно про себя. – Возможно, есть другой выход.

– Ты ошибаешься, Северус, – возразил Дамблдор. – Только мой способ приведет к победе. В любом ином случае мальчик родится, и кровь Волдеморта будет бежать в его венах.

По лицу Снейпа пробежала холодная усмешка.

– Возможно, и нет... – снова прошептал он.

– Так ты не сомневаешься, что кинжал передаст таящуюся в нем часть души Волдеморта дальше?

– Конечно, нет, – глаза Снейпа сузились. – Но что, если он не передаст ее мальчику?..

– Не время для загадок, Северус, – терпеливо сказал Дамблдор.

– Позвольте мне это маленькое удовольствие, – спокойно ответил Снейп. – Я просто размышлял вслух. Темный Лорд уверен, что его душа найдет место в теле мальчика. По своему характеру он относится к тому типу мужчин, который уверен в превосходстве своего пола. Но что если выбор Люциуса будет неверным? Если что–то затуманит результаты его предсказаний? И в итоге последний крестраж будет передан девочке?

– Какая разница. Его душа все равно подавит личность любого ребенка–пристанища. Она вырастет под влиянием его сути.

– Его неимоверно "мужская" сущность, – пробормотал Снейп, почти не слушая возражения портрета. – И противостоять ей будет тепло ее женского сердца. О, превосходно...

– Это рискованная глупость, друг мой, – мягко прервал его портрет. Я продолжаю убеждать тебя: отрави кинжал, а если это не в твоих силах, то просто уничтожь его при первой же возможности.

Снейп, прищурившись, взглянул на портрет. Он извлек кинжал из складок своей мантии и держал его в руках. Клинок мрачно блеснул, столь же страшный, как и тогда, когда Джеймс в последний раз его видел.

– Да, – выдохнул он, соглашаясь. – Вы абсолютно правы, Альбус. Когда придет время. Сейчас я не могу уничтожить крестраж, это вызовет слишком много подозрений, и моя лояльность будет поставлена под угрозу. В то же время я буду... экспериментировать. Люциус Малфой связан с кинжалом. Я смогу проникнуть в эту связь, извратить ее, затуманить его разум в любом случае. Если Люциус успешно воспользуется клинком, то он "случайно" передаст его сущность нерожденной девочке, тем самым нарушив планы своего повелителя. Возможно, только возможно, от этого будет зависеть все. В противном случае я лично уничтожу кинжал, когда придет время.

– Прошу простить меня, Северус, – сказал Дамблдор, глядя тому прямо в глаза, – но что если ты не проживешь так долго?

– У меня достаточно причин, чтобы оставаться в живых, Альбус, – ответил Снейп, пряча кинжал обратно в складки своей мантии. – И, как вам хорошо известно, уничтожение сего таинственного объекта не является главной из них. Поверьте, я буду осторожен.

Как только прозвучало последнее слово – "осторожен" – воспоминание завертелось и истаяло в клубах серебристого дыма, заполнившего все поле зрения Джеймса. Затем он осознал, что стоит, опираясь о что–то твердое. Все тело занемело от пребывания в неудобной позе, так что мальчик откинулся назад, в результате он отдалился от Омута Памяти Дамблдора, ощутив при этом головокружение и чувство легкой дезориентации. Ральф и Роуз проделали то же самое. Все трое стояли, цепляясь друг за друга, чтобы сохранить равновесие.

– Ты его видел? – спросил Скорпиус. Джеймс заморгал, пытаясь сосредоточиться. Скорпиус сидел на сундуке в углу захламленной комнаты, опираясь о стену. – Видел кинжал?

– Я – да, – кивнул Джеймс. – А ты, Роуз? Ральф? Я не заметил ни одного из вас там.

Роуз потрясла головой.

– Я видела все. Я видела директора Дамблдора и профессора Снейпа, обсуждающих возможность появления некоего Наследника. И затем... Я видела его. Того, Кого Нельзя Называть. Это было ужасно.

– Я не совсем точно уловил, о чем они толковали, но, полагаю, понял большую часть, – лицо Ральфа было бледным как простыня. – Эти самые крестражи должны были защищать части души Волдеморта, так что даже будь он убит, он бы на самом деле не умер, да?