Джеймс Поттер и Зал Пересечения Старейших

— Эта проклятая книга принесла больше проблем, чем она заслуживала. Нужно было уничтожить ее, пока я еще мог. Продолжай. Джеймс глубоко вдохнул.

— Ну, я знал, что что-то происходит, когда заметил, что все эти герои с картин следят за нами. Я также заметил, что все они выглядят немного похожими, хотя все они совершенно разные. Не думаю, что свел бы все воедино, если бы Ральф не показал мне рисунки в книге зелий. Я знал, что книга принадлежала слизеринцу, которого мой отец уважал, так что я подумал про вас, и мы все просто пришли сюда. Вы нарисовали всех этих героев на картинах по всей школе, и каждый из них является вашим портретом, но измененным. Вот как вы следили за нами. Вы распространили сами себя через все эти картины. И поскольку вы настоящий художник, никто другой не может их уничтожить. Это ваш способ подстраховки, вы можете следить за всем, даже после смерти.

Снейп хмуро изучал Джеймса. Наконец, он слегка кивнул.

— Да, Поттер, совершенно верно. Немногие знают об этом, но у меня были некоторые естественные склонности к подобному. Будучи адептом зельеварения, смешивать необходимые зачарованные краски было несложно. Потребовалось некоторое время, чтобы отточить мои навыки в достаточной мере для того, чтобы изменить картины, но, как и любое другое искусство, живопись, в основном, дело практики и обучения. Я согласен с вами в том, что вы никогда не смогли бы свести все воедино, если бы не мое собственное слепое высокомерие, позволившее этой книге продолжить свое существование. Может, я и гений, но гордость стала причиной падения больших гениев, чем я. Тем не менее, это было очень успешной задумкой. Я мог наблюдать за вами и остальными во время школьных проделок вполне свободно. А теперь скажите мне: зачем вы пришли ко мне сейчас? Позлорадствовать из-за вашей удачи?

— Нет, — решительно сказал Джеймс и умолк. Он не хотел говорить то, что собирался сказать. Он боялся, что Снейп посмеется над ним или хуже того, откажет в просьбе. — Мы пришли… мы пришли просить вас о помощи.

Выражение лица Снейпа не изменилось. Он серьезно изучал Джеймса в течение долгого мгновения.

— Вы пришли просить о помощи, — сказал он, словно желая убедиться, что правильно расслышал Джеймса. Джеймс кивнул. Снейп слегка прищурил глаза. — Джеймс Поттер, я никогда не предполагал, что скажу подобное, но вы, наконец, сумели произвести на меня впечатление. Величайшей слабостью вашего отца было то, что он отказывался обращаться за помощью к тем, кто знал больше и лучше него. Ему всегда требовалась их помощь в конце, но обычно после огромного, а иногда и непоправимого ущерба. Вы, похоже, избавились от этой слабости, хоть и неохотно. Если бы вы пришли к осознанию этого пару недель назад, мы бы могли не полагаться на чистую удачу и хорошей расклад, чтобы спасти вас от участи худшей, чем смерть.

Джеймс снова кивнул:

— Да, спасибо вам за это. Я знаю, это вы послали Седрика чтобы помочь нам, когда мы открыли портфель Джексона.

— Что было безрассудно и невежественно с вашей стороны, Поттер. Вы должны были быть лучше осведомлены, хотя я удивился бы, будь оно так. Мантия невероятно опасна, и вы совершаете колоссальную глупость, храня ее здесь. Как бы мне ни не хотелось это признавать, вы должны передать ее вашему отцу.

— Что еще вы знаете о заговоре Мерлина? — взволнованно спросил Джеймс, проигнорировав упрек.

— Я знаю немногим больше, чем вы, к сожалению, большая часть знаний, которые я накопил, взяты мной из легенд и множества предыдущих попыток вернуть Мерлина Амброзия. Исследования, я вас уверяю, были бы вам гораздо полезнее, чем ваши нынешние нелепые попытки похитить посох Мерлина.

— Почему это они нелепые? — спросил Зейн, подходя ближе.

— А, шут заговорил, — фыркнул Снейп приглушенно, — мистер Уолкер, я полагаю.

— Это справедливый вопрос, — заметил Джеймс, взглянув на Зейна. — Посох наверняка гораздо опаснее мантии. Мы не можем оставить его в руках людей, которые верят, что Волан-де-Морта просто неправильно поняли, и на самом деле он был милым парнем, который хотел со всеми дружить.

— И кто же эти люди, Поттер? — спросил Снейп спокойно.

— Ну, Табита Корсика, для начала.

Снейп взглянул на Джеймса с откровенным презрением.

— Типичные гриффиндорские предрассудки.

— Предрассудки! — воскликнул Джеймс. — Какой факультет считает, что все магглорожденные волшебники слабее чистокровных? Какой факультет придумал термин «грязнокровка»?

— Никогда не произносите этого слова при мне, Поттер, — опасно сказал Снейп. — Вам кажется, что вы знаете, о чем говорите, но позвольте мне спасти вас от вашего невежества и напомнить вам, что то, что вы знаете, так же ограниченно, как и односторонне. Легко судить о людях, основываясь на их принадлежности к факультету, это еще одна величайшая ошибка вашего отца. Я надеялся, что вы выше этого, основываясь на вашем выборе компании, — черные глаза Снейпа обратились к Ральфу, который попятился, молча наблюдая.

— Ну, Ральф совсем другой, так ведь? — слабо возразил Джеймс.

Снейп среагировал быстро, его глаза снова обратились к большому мальчику.