Джейн Остен и ее современницы

Любимым развлечением в семье Остенов, помимо прогулок и чтения по вечерам, были домашние спектакли. Летом их ставили в амбаре, на Рождество – в гостиной, у натопленного камина. Обычно пьесы предлагал кто-нибудь из братьев, уже посмотрев их в театре, точно так же как Джон Йейтс из романа «Мэнсфилд-парк»: «…любовь к театру столь всеобща, а стремление выступать на сцене у молодых людей столь сильно, что его разговоры явно упали в добрую почву. Начиная с распределения ролей и до самого эпилога, все пленяло, и лишь немногие не желали бы принять в этом участие или не решились бы попробовать себя в какой-нибудь роли». В этих постановках, в основном комедиях, принимали участие все дети мистера и миссис Остен. Любила их и Джейн.

Тут поневоле возникает вопрос – почему же роман «Мэнсфилд-парк» представляет домашний спектакль в таком негативном свете? Фанни Прайс и рассудительный Эдмунд протестуют против этой затеи, и, в конце концов, представление запрещает сэр Томас Бертрам. Почему Остен переменила свое отношение к спектаклям?

Причина, вероятно, кроется в том, что любительницей домашних спектаклей была ее кузина Элиза.

После смерти мужа тетушка Фила вернулась в Европу вместе с дочерью. По большей части они жили во Франции, но иногда навещали пасторат в Стивентоне. Когда Джейн исполнилось одиннадцать, Элиза вышла замуж за француза, графа де Фейда, но в 1786 году вернулась в Англию вместе с сыном и вновь зачастила в Стивентон. Прелестное, почти кукольное личико Элизы, ее обаяние и живые манеры вскружили голову братьям Остенам. Больше всех ею был очарован Генри, любимый брат Джейн, и она не могла не ревновать. В домашних спектаклях Элизе доставались главные роли, что тоже отравляло Джейн всю радость. Рядом с титулованной родственницей она чувствовала себя простушкой.

Годы спустя она выместила обиду в «Мэнсфилд-парке»: в образе дерзкой кокетки Мэри Кроуфорд угадываются черты Элизы де Фейд. Разница между романом и реальностью заключалась в том, что, в отличие от Мэри, Элиза де Фейд добилась своего. Она отняла у Джейн сердце ее любимого брата.

В 1794 году Элизу постигло несчастье – во время революции погиб на гильотине ее муж. С того времени вдова проводила все больше времени в Стивентоне, а в 1797 году вышла замуж за Генри. Джейн пыталась помешать их отношениям, даже подыскала Генри другую невесту, но ему нужна была только Элиза. Чтобы угодить ей, он отказался от намерения принять сан. Джейн была ужасно расстроена.

Хотя жизнь была ей не подконтрольна, она могла распоряжаться ею в пространстве романа. Поэтому юный священник Эдмунд Бертрам достался не кокетке Мэри, а скромнице Фанни Прайс. Справедливость восторжествовала. По крайней мере, в глазах Остен.

* * *

Первые пробы пера Джейн Остен сделала в двенадцать лет. Уже в столь юном возрасте она демонстрировала свой «фирменный» иронический взгляд на вещи. Одним из ее первых произведений стала пародия на сентиментальные романы «Любовь и друшба» (правописание никогда ей не давалось). То-то, должно быть, покатывались со смеху братья и сестры, когда Джейн читала им новую сатиру на чувствительных барышень: «Увы, я умираю от горя, ведь я потеряла возлюбленного моего Огастеса! Один роковой обморок стоил мне целой жизни. Остерегайся обмороков, любезная Лора, впадай в бешенство, сколько тебе будет угодно, но не теряй сознания…»

Рабочий стол и пюпитр Остен

Вот еще один типичный юношеский роман в двенадцати главах: