Джейсон Борн. Книги 1-5

— Вы хотите сказать, что даете мне слово?

— Да!

— Недавно я тоже дал вам слово, но забрал его назад. Также можете поступить и вы. — Вы — это другое дело. Я — нет. Меня никто не пытался убить! Бог мой! Пожалуйста!

— Поехали!

Одно ему было очевидно. Убийцы видели, что он бросил свой чемодан и не стал его подбирать, спасаясь от преследования. Это означало для них лишь одно: он собирался покинуть Цюрих и Швейцарию тоже. Вокзал и аэропорт будут контролироваться. И автомобиль, захваченный им у убитого им человека, также будет предметом поисков. Борн не мог ехать ни на вокзал, ни в аэропорт. Придется избавляться от машины и искать себе другую, тем более, что он мог себе это позволить. У него было около ста тысяч швейцарских франков и более шестнадцати французских. Швейцарская валюта лежала у него вместе с паспортом, а французская — в бумажнике, который он отобрал у маркиза де Шамбо. Этого было более чем достаточно, чтобы незаметно добраться до Парижа.

Почему Париж? Этот город притягивал его магнитом, без видимых причин. “Вы не беспомощны. Вы должны найти свой путь... Следуйте вашим инстинктам, но, разумеется, не без оглядки”.

В Париж!

— Вам приходилось бывать в Цюрихе раньше? — обратился он к заложнице. — Никогда.

— Вы не должны меня обманывать, ясно?

— У меня нет причин для этого! Пожалуйста, разрешите мне остановиться! Отпустите меня!

— Сколько вы времени в Цюрихе?

— Неделю.

— Значит у вас было время осмотреть город?

— Я почти не покидала отель, у меня не было времени.

— Вы прилетели сюда из Канады?

— Да, я работаю для правительства...

— Доктор — это не медицинский термин?

— Я — экономист.

— Я потрясен.

— Неожиданно, точно рассчитывая на что-то, она добавила:

— Мои руководители ждут от меня звонка сегодняшней ночью. Если они не дождутся его, они станут беспокоиться и, возможно, поднимут на ноги полицию в Цюрихе.

— Да, я понимаю, о чем вы говорите. У нас есть темы для разговора, не так ли? — про себя Борн отметил, что несмотря на сильный шок, доктор Сен-Жак не выпускает из рук свою сумочку. Он нагнулся вперед, и боль в его груди внезапно усилилась. — Позвольте вашу сумочку.

— Что? — она быстро убрала руку с рулевого колеса и вцепилась в сумочку, собираясь защищаться до последнего.

Борн вырвал сумочку и заявил:

— Ваше дело вести машину!

— Вы не имеете права... — она замолчала, понимая всю бессмысленность сопротивления.

— Согласен, — произнес он, открывая сумочку и поворачиваясь к слабому свету лампочки в салоне.

Как и ее владелица, содержимое сумочки было аккуратно заложено. Паспорт, бумажник, ключи и масса различных записок и писем в соседнем отделении. Борн стал искать вполне определенное послание. Оно находилось в конверте, который ей дал клерк в отеле. Телеграмма из Оттавы...

“Встречаю в аэропорту в среду 26-го. О вылете сообщи телеграммой или по телефону. В Лионе нет никакой мисс Мейнер, твоей прекрасной кузины. Целую, Петер”.

Борн положил телеграмму на место и увидел маленькую книжечку спичек в белой блестящей обертке, украшенную надписью из сплошных завитков. Он взял ее в руки и прочитал название: “Кронхалле”. Ресторан... Ресторан. Что-то беспокоило его, но он не знал, что именно связано с этим рестораном. Взяв спички, он закрыл сумочку и наклонился вперед, чтобы положить ее на место. — Это все, что я хотел знать, — пробормотал он, сидя в углу и уставившись на спички. — Я хочу напомнить вам ваш разговор относительно Оттавы. Вы получили оттуда известие... 26-го закончился недельный срок вашей командировки.

— Пожалуйста... Это была не просто просьба, это был вопль о помощи. И он услышал его, хотя больше ничего не было произнесено. Ему была необходима эта женщина, как больному, нуждающемуся в костыле, или, чтобы быть более точным, как человеку, не умеющему водить машину, необходим водитель. Но не для этой машины. В течение последующего часа или около того ему будет необходим помощник.

— Развернитесь! — приказал он. — Мы едем назад в “Кариллон дю Лак”.

— В... Отель?

— Да, — буркнул он, не сводя глаз со спичек и поворачивая их во все стороны под слабым светом. — Нам нужен другой автомобиль.

— Нам!? Но вы не можете... Я никуда не поеду! — она снова умолкла, не договорив до конца.

Вероятно, ее остановила какая-то новая мысль. Она молча управляла машиной, пока перед ними не показались подъездные пути на берегу озера. Машина неслась с бешеной скоростью, едва тормозя на поворотах. Борн оторвался от созерцания спичек и взглянул на дорогу. Достав револьвер, он наклонился к женщине и положил руку на ее плечо, упираясь стволом оружия в ее голову.

— Я хочу, чтобы вы правильно меня поняли. Вы должны делать все точно так, как я вам скажу. Вы будете находиться справа от меня, и эта игрушка будет постоянно рассматривать вашу головку. И вы должны понять, что сейчас я спасаю свою жизнь и не намерен колебаться, если мне потребуется нажать для этого на спуск. Я хочу, чтобы вы это поняли.

— Я все поняла, — ее ответ был подобен свисту. Она резко втянула воздух сквозь губы. Ее страх был неподдельным.