Джек Бестелесный

Он раздвинул густые пряди на ее груди и коснулся языком одного соска, затем другого, усиливая ток психотворящей энергии, который вновь возник между ними. Она ласкала его, усиливая этот эротический ток, повышая нервический ритм с помощью волшебства, которым владели только операнты. Их тела медленно соприкоснулись. Пряди ее волос плавно колыхались в воздухе, искали его плечи и бедра, поглаживали их, с мягкой настойчивостью обвивали его руки и ноги, поднимая ее к нему, окутывая их обоих словно струящимся шелком, мерцающим в свете звезд. Они парили, слившись воедино, но храня неподвижность, позволяя нарастать метапсихическому напряжению. Они удерживались на грани, пока оба не ощутили, что уже не могут дольше сопротивляться потребности их сознаний в разрядке. Волна взметнулась, обрушилась и медленно преобразилась в прилив тепла и умиротворения. Откатываясь, она вымыла из его сердца последние остатки иррациональной злости и вины, а из ее сердца унесла слабое желание поддаться искушению.

– Вместе, – прошептал он. – Мы будем жить и работать вместе. Всегда.

…Пусть даже Галактическое Содружество и требует иного.

Экзотические законодатели на Орбе взвесили внутри таинственного Единства, как они его называли, достоинства каждого взрослого операнта среди людей и по каким-то им одним ведомым критериям из сотен тысяч отобрали всего сто для возведения в число первых среди людей Магнатов Консилиума. Никого не удивило, что в этот список попали все семеро членов так называемой Династии Ремилардов. Однако Катрин Ремилард, единственная в своей семье, не стремилась к такой чести и ясно дала понять, что ее это не интересует. Став членом правительства Содружества, она вынуждена будет оставить Проект детской латентности, которому она и ее муж Бретт Дойл Макаллистер отдали под эгидой министерства образования Конфедерации Землян последние семнадцать лет своей жизни. Программа уже принесла внушительные плоды – более пятидесяти тысяч латентных детей в возрасте от пяти до девяти лет обрели оперантность с помощью тончайшей психотворческой методики, которую Кэт и Бретт разработали вместе в тщательно поддерживаемом метаконцерте. Но работа еще не была завершена. Методика все еще оставалась ориентированной на младший возраст и мало помогала большинству латентных детей старше девяти лет.

Экзотики в Консилиуме, видимо, готовы были пожертвовать творческим единением Ремилард – Макаллистер во имя какого-то туманного большего блага, но Катрин ничем жертвовать не собиралась. Накануне, во второй половине дня, она известила Интендантскую Ассамблею в Конкорде и Консилиум, что отказывается стать Магнатом. Ее решение вызвало сенсацию.

Конечно, предстояла семейная ссора. Чтобы хоть па время избежать ее, а также укрепить свою решимость, Катрин с Бреттом (под предлогом ее дня рождения) сбежали из своего научного центра в столице Земли и на яйце добрались до Рая, где на берегу стояла летняя вилла Адриена, младшего брата Катрин, и его жены Шери Лозье-Дрейк.

Это огромное старинное здание всего в полукилометре по пляжу от более скромной дачи Дени Ремиларда и Люсиль Картье, было собственностью семьи Дрейк на протяжении жизни нескольких поколений. Двадцатикомнатное строение превратилось в настоящую обузу. Но все переменилось, когда Шери вышла замуж за одного из знаменитых сыновей Дени и Люсиль. Она родила Адриену шестерых детей, а со временем они обзавелись ордой оперантных племянников и племянниц, числом более тридцати. К счастью, Шери любила детей, обожала принимать гостей, была приверженицей родственных связей, так что с конца мая по сентябрь огромный дом на пляже почти всегда был полон юными членами клана, а Шери почти не заглядывала к себе в мастерскую. Занятые своей работой родители приезжали, когда у них выбиралась свободная минута, а другие родственники приглашались на праздники, особенно на ежегодный пикник Четвертого Июля на пляже, и на банкет из крабов и омаров в День Труда, которым по традиции завершался летний сезон.

Катрин и Бретт, четверо детей которых были примерно ровесниками детей Адриена и Шери, держали перестроенный голландский траулер «Дулиттл» у причала яхт-клуба в Рае, менее чем в километре к югу от виллы. Другие члены рода, приверженные морю, – особенно Поль, владелец чудесного николсоновского кеча, и Анн, целыми днями участвовавшая в гонках на своем «Лебеде», – презрительно фыркали по адресу макаллистеровской «вонючки». Но Бретту и Катрин не нравилось постоянное физическое напряжение возни с парусами. Поездки на «Дулиттле» приносили тихую успокоенность, а тот факт, что бывший траулер стал тесен для их четырех подрастающих детей, вполне устраивал Бретта и Катрин…

Когда они вновь оказались во власти силы тяжести на палубе, он осторожно выпутался из ее волос.

– Твое решение, конечно, вызовет семейную бурю, Кэт. Но потом они примирятся с ним. Даже Поль. Все оперантные педагоги Конфедерации понимают важность нашей работы. Ведь никто, кроме тебя, даже отдаленно не способен продолжить программу.

Она куснула его за ухо.