Джек и Джилл

– Наверное, вы правы. Да, скорее всего, это самая точная характеристика столичных мужчин. – Натали неожиданно разразилась смехом. Неужели над самой собой? Джек ясно видел, что его ответ разочаровал ее. Ей хотелось, ей просто было необходимо иметь в своей жизни что-то настоящее. Как, впрочем, и ему. Для него же реальной была та игра, которая вскоре должна была продолжиться в этой уютной квартире гостиницы «Джефферсон». Это он считал важным. Это должно было войти в историю.

Опасная игра, которой невозможно противостоять, затягивала Джека и стала для него всей жизнью. Это было нечто значительное и приносило ему удовлетворение. Но такое за многие годы он испытывал впервые.

– Эй, Скотт Куксон! Вы где витаете?

– Все-все, я уже рядом. Я вообще отношусь к тем людям, которые предпочитают, что называется, «здесь и сейчас». Просто меня увлекала великолепная панорама: раннее утро над Вашингтоном.

– Сегодня эта картина предназначена для нас двоих.

Натали, как он и предвидел, первая пошла на физическое сближение. Это только вдохнуло в него дополнительную уверенность.

Она прижалась к его спине и, позванивая браслетами, сплела свои длинные изящные руки на груди Джека. Это было очень приятно: Натали вызывала неудержимое желание, и сама прекрасно об этом знала. Джек почувствовал, как напрягается его мужская плоть, становясь упругой и твердой. Но это ощущение было чем-то вроде легкой щекотки по сравнению с тем, что он испытывал сейчас на самом деле. Кроме того, это состояние можно было использовать, дав Натали почувствовать наступившую эрекцию в полной мере. Пусть она коснется его!

– Ты как насчет этого? – поинтересовалась она. Женщина вела себя слишком уж внимательно и заботливо, что Джеку не очень понравилось. Но отступать от плана, и выбирать другую мишень было уже поздно. Не повезло тебе, Натали.

– Я очень даже насчет «этого», Натали.

– Тогда можно мне снять с тебя галстук, каким бы изысканным он ни был?

– Я думаю, что галстук, как, впрочем, и все остальное, будет только мешать.

– Нет, иногда галстук бывает и к месту, – улыбнулась она. – На исповеди, например, на похоронах или коронациях.

Натали стояла, прижавшись к нему, и была такой нежной и соблазнительной, что Джек ощутил некоторую грусть. Женщина понравилась ему больше, чем он на то рассчитывал. Когда-то она, возможно, и была обыкновенной красавицей со Среднего Запада, которой хотела казаться и сейчас. Если по отношению к Дэниэлу Фитцпатрику он не испытывал ничего, кроме отвращения, то в данный момент им владели чувства совсем иные: смесь вины, сожаления и сострадания. Тяжело убивать, достигнув определенной степени близости.

– А как насчет белой рубашки? – продолжала Натали. – Ты относишься к тем мужчинам, предпочитающим белые накрахмаленные рубашки?

– Вообще-то я их терпеть не могу. Они тоже годятся лишь для похорон и коронаций. Ну, и благотворительных вечеров.

– С этим замечанием я на тысячу процентов согласна, – кивнула она, медленно расстегивая его рубашку. Он почувствовал, как ее пальцы, дразняще скользя по его телу, опускаются к поясу брюк. «Специалистка!» – подумал Джек, когда рука Натали, погладив его промежность, тут же отдернулась.

– А что ты скажешь по поводу высоких каблуков?

– В общем, я не против них, когда они к месту. К тому же, если они женщине идут. Но и не имею возражений относительно босых ног.

– Прекрасно сказано. Тем более, что ты предоставляешь мне свободу выбора. Это мне нравится.

Она легко сбросила одну черную туфельку и рассмеялась собственной шутке: вот и выбор. Одна нога так, другая сяк.

– Настала очередь шелкового платья, – прошептала Натали, касаясь губами его уха. Джек почувствовал, что возбудился еще сильнее, и его дыхание, как и у женщины, стало прерывистым. Он уже подумывал, а не заняться ли с нею сперва любовью, но никак не мог решить: честно это или смахивает на изнасилование? Натали удалось вызвать в нем смущение.

– Без него вполне можно обойтись, – прошептал он в ответ. – Все зависит от обстановки.

– Похоже, у нас с тобой много общего. Натали Шихан легко выскользнула из платья, оставшись в отделанном кружевами голубом нижнем белье, черных чулках и одной туфельке. На ее шее поблескивала тонкая золотая цепочка с крестиком, который выглядел так, будто она носила его не снимая со времен своей жизни в Огайо.

На Джеке оставались только брюки: он уже давно оказался и без галстука, и без рубашки.

– Мы можем пройти туда, – кивнула Натали в сторону спальни. – Там очень мило. Вид из окна точно такой же, только там есть еще и камин. Между прочим, работающий. Иногда даже в Вашингтоне кое-что функционирует.

– Вот и славно. Давай тогда разожжем огонь. Джек подхватил ее на руки, как перышко. Сейчас они походили на пару изящных танцоров, что, в общем-то, немного соответствовало действительности. Ему не хотелось проявлять о ней заботу, но так уж вышло. Он попытался отбросить подобные мысли: он все-таки не школьник.