Джек и Джилл

Мог ли совершить эти два убийства Гэри Сонеджи? Надеюсь, что нет. Я очень рассчитываю на это, Инес.

Мне придется долго молиться этим холодным унылым утром.

Начало декабря выдалось на редкость ненастным и снежным. Снега выпало столько, что кто-то из радиокомментаторов даже заметил, что, мол, не наступил ли случайно год выборов?

Я пробрался через толпу к телу мертвого ребенка, которое, словно сломанная кукла, лежало на прихваченной морозом траве. Полицейский фотограф уже занимался своей работой возле трупа. У убитого мальчика была такая же короткая стрижка, как и у моего сына. Деймон называет такую прическу «в стиле лысоида».

Конечно, я знал, что это не он, однако эффект оказался потрясающим. Меня как будто со всей силы пнули в живот. От открывшегося мне зрелища перехватывало дыхание, и я мог только хрипло сипеть. Однако, впечатление от жестокости нельзя смягчить слезами. Этот урок я усвоил давно и хорошо.

Я опустился на колени возле тела: казалось, мальчик спит и ему снится кошмар. Кто-то закрыл его глаза, и сначала у меня мелькнула мысль, уж не убийца ли это сделал. Но я тут же отбросил ее. Скорее всего, об этом позаботился какой-нибудь добрый самаритянин из числа собравшихся или же не совсем умный, но жалостливый полицейский. На мальчике были мешковатые поношенные штаны с дырками на коленях и старые растоптанные кроссовки «Найк». Правая сторона его головы превратилась в кровавое месиво, точно так же, как и у Шанел Грин. На уцелевшей половине лица можно было разглядеть крупные поры и застывшие следы слез. Вокруг его головы расплылась большая ярко-красная лужа.

«Маньяку нравится разрушать красоту, — подумал я, и мой мозг тут же отозвался догадкой: — Может быть, преступник сам урод? Какого сорта это уродство: моральное или физическое? А возможно, и то и другое?»

Почему он так ненавидит маленьких детей? Отчего убивает их рядом со школой Соджорнер Трут?

Я приподнял веко ребенка, и его застывший глаз уставился на меня. Не знаю, зачем я так поступил, но мне надо было это увидеть.

Глава 25

— Доктор Кросс… Доктор Кросс… Я знаю этого мальчика, — раздался совсем рядом чей-то дрожащий голос. — Он из младших классов. Его звали Вернон Уитли.

Я поднял глаза и тут же увидел миссис Джонсон, директора школы, в которую ходит Деймон. Она не плакала, она старалась держаться как можно тверже, пряча свои эмоции где-то глубоко внутри.

Она будет покруче тебя, папочка. Мне почему-то сразу вспомнились слова сына. Наверное, он был прав. Школьный директор не может позволить себе плакать.

Рядом с миссис Джонсон стояла знакомая мне медэксперт, Джанин Престегард. С виду эта белая женщина казалась ровесницей директора: им было немногим больше тридцати. Сейчас они обе возобновили беседу, видимо, стараясь утешить друг друга.

Почему же преступник выбрал именно школу Соджорнер Трут? Почему? Ту самую школу, которую посещает Деймон? Сначала Шанел Грин, теперь Вернон Уитли. Что могла знать миссис Джонсон, если, конечно, она вообще знала хоть что-то. Верила ли она в то, что сможет как-то помочь расследованию? Ведь она хорошо помнила и Шанел, и этого мальчика.

Медэксперт в это время делала все нужные приготовления, чтобы обеспечить своевременную аутопсию для выявления причины смерти. Она была явно ошеломлена тем насилием, которому подвергся ребенок. Впрочем, аутопсия маленького мальчика сама по себе — дело крайне неприятное.

Неподалеку я заметил двух полицейских из местного участка. Они терпеливо ждали своей очереди. Точно так же, как и бригада работников морга. Сейчас все вели себя тихо, погрузившись в печаль. Нет на свете ничего хуже, чем убийство ребенка. Во всяком случае, мне не доводилось видеть более ужасающей картины, а память у меня хорошая. Сэмпсон всегда намекает, что я слишком чувствителен, чтобы заниматься расследованием убийств. И действительно, я согласен с тем, что детектив не должен быть излишне сентиментальным и гуманным.

Я выпрямился во весь свой рост, и оказалось, что я выше миссис Джонсон всего на пару дюймов.

— Как мне помнится, это уже второе место преступления, где вы присутствуете, — обратился я к директору. — Видимо, живете недалеко?

Она покачала головой, глядя прямо на меня. Глаза у нее были большие, круглые, и в них читалось напряжение. Миссис Джонсон не отвела взгляд:

— Я знаю очень многих людей в этом районе. Кто-то позвонил мне домой, посчитав, что я должна знать о случившемся. Я выросла здесь, недалеко от Восточного рынка. Это дело рук того же самого убийцы, не так ли?

Я не стал отвечать, а вместо этого просто сказал:

— Мне придется поговорить с вами об убийствах чуть позже. Возможно, мне предстоит побеседовать и с детьми из вашей школы. Но это уж в случае крайней необходимости. Им и так сейчас не сладко. Спасибо за ваше участие. Мне очень жаль Вернона Уитли.