Джек и Джилл

Он сидел всего в двадцати ярдах от того места, где эта скотина полковник Уилсон беседовал с детективом, и у обоих был такой вид, словно сейчас должно произойти нечто неописуемо важное. Проходящие мимо кадеты заученно отдавали им честь и походили на идиотов-роботов, каковыми они и являлись. В зале будто бы сгустилась атмосфера мрачного предчувствия.

«Неужели именно сейчас разразится катаклизм? — с визгом пронеслась мысль в голове убийцы. — Неужели я попался и сейчас, на глазах у всей школы меня арестует полиция?»

Но как им удалось вычислить его, как? Подумав о том, что это полнейшая чушь, преступник несколько успокоился.

Неужели он поддался ложному чувству безопасности? — спохватился убийца, и сжался на сиденье. Ему хотелось стать невидимым.

Потом он неожиданно выпрямился. Вот дерьмо! Ну, что ж, давайте, попробуйте!

Он внимательно наблюдал, как детектив по расследованию убийств в сопровождении полковника Уилсона, не торопясь, поднялся на подиум.

Собрание, как всегда, началось тупым кадетским приветствием. «Честность и единство мыслей и поступков» и прочая белиберда. Потом слово взял полковник Уилсон и принялся нудить о «бесчеловечных, позорных убийствах двух невинных детишек в Гарфилдском парке».

— Городская полиция тщательно прочесывает парк и прилегающие к нему районы, — продолжал полковник. — Может быть, кто-нибудь из кадетов школы Теодора Рузвельта видел что-либо, что может помочь полиции в ее поисках.

Так вот почему сюда явился этот верзила! Полиция закидывает удочку наудачу. Следствие, видимо, зашло в тупик, и ей требуется посторонняя помощь.

Тем не менее, расслабляться пока рано. Убийца затаил дыхание. Его большие глаза были прикованы к сцене, где сейчас к микрофону подходил детектив Сэмпсон. Здоровенный полицейский возвышался над серой массой кадетов и их розовощекими физиономиями, как высоченная черная скала. Он был просто огромен. И очень импозантно смотрелся в длинном черном кожаном пальто и серой рубашке с черным галстуком. Полковник Уилсон, мужчина отнюдь не маленького роста, по сравнению с этим черномазым казался карликом.

— Во Вьетнаме я служил под командованием офицеров, которые были почти что вашими ровесниками, — начал Сэмпсон. Говорил он очень спокойным и глубоким голосом. Потом он засмеялся, и большинство кадетов присоединилось к нему. Этот человек умел расположить к себе. Поначалу убийце показалось, что полицейский насмехается над кадетами, но он сразу же отбросил эту мысль.

— Причина, которая привела меня этим утром сюда, — продолжал Джон, — следующая: мы прочесываем Гарфилдский парк и прилегающую к нему территорию. В течение прошедшей недели там были жестоко убиты двое маленьких детей. Их головы были разбиты. Тот, кто это совершил, — дьявол. Иначе его назвать невозможно.

Убийцу так и подмывало показать детективу средний палец. Убийца вовсе не дьявол. На дьявола больше смахиваешь ты, черная образина. А тот — очень клевый парень, в тысячу раз лучше тебя.

— Как я понял из слов полковника Уилсона, многие из вас, возвращаясь домой, проходят через парк. Некоторые совершают в нем пробежки или играют в футбол неподалеку. Я оставлю в вашей канцелярии свой номер телефона. Если вы увидите что-нибудь, что покажется вам странным, по этому номеру вы можете связаться со мной в любое время дня и ночи.

Убийца не мог отвести взгляда от гиганта-детектива, который так спокойно и уверенно обращался к ним. Он невольно спрашивал себя, смог ли бы он сам держаться с таким достоинством, окажись он в подобной ситуации. Что уж говорить об Алексе Кроссе, гребаном черномазом гении, который так напоминал ему собственного отца — тоже полицейского.

Нет, это они должны брать с него пример, а ему у них учиться нечему.

— Если у кого-нибудь есть вопросы, — закончил Сэмпсон, — задавайте их прямо сейчас. — Любые. По-моему, самое время и место для этого. Говорите, молодые люди.

Убийцу так и подмывало выбросить вверх правую руку и предложить полиции какую-нибудь реальную помощь. Чтобы не поддаться этому искушению, он подсунул ладони под ягодицы и придавил пальцы к сиденью.

Я случайно видел кое-что в Гарфилдском парке, сэр. Наверное, я знаю, кто убил тех двух детишек утяжеленной восемнадцатидюймовой бейсбольной битой, сэр.

А если по правде, сэр, то это я убил тех детишек, сэр. Это я — убийца детей. Попробуй поймать меня, жалкая задница!

Не спорю, ты гораздо больше меня. Только я гораздо умнее.