Джек Николсон. Биография

Затем Адлер полетел вместе с Джеком на восток, чтобы снять сцену в Нью-Йорке, с красивыми и доступными «модельками», как выражался Джек, – на «Фабрику» Энди Уорхола, в клубы «Студия 54» и «Реджина». Там, на вечеринке у Энди Уорхола, Джек приметил высокую темноволосую модель с властным лицом и ослепительными зелеными глазами. Это была Анжелика Хьюстон, младшая дочь легендарного режиссера Джона Хьюстона и его четвертой жены, балерины Энрики (Рики) Сома, внучка актера Уолтера Хьюстона[37]. Она родилась в 1951 году в Санта-Монике, в Калифорнии, и провела идиллическое детство в георгианском особняке в Голуэе, с лошадьми и цветущими рододендронами. Анжелика училась в Ирландии и восхищалась отцовским обаянием всякий раз, когда тот приезжал домой, а случалось это нечасто. Джон вечно пропадал где-то на съемках (ну или по уши погружался в очередной роман).

Она вернулась в Лос-Анджелес в 1969 году, в восемнадцать лет, после трагической гибели матери. Анжелика превратилась в высокую представительную красавицу, и отец снял свою дочь, тогда еще застенчивую и неловкую, в главной роли в фильме «Прогулка с любовью и смертью». Фильм не удался, и Анжелика предпочла актерской профессии другую, как ей казалось, попроще. Благодаря красивой внешности, стройной фигуре и высокому росту она быстро стала известной моделью и любимицей лучших фотографов, таких как Гельмут Ньютон, Гай Бурден и Боб Ричардсон. С Бобом, старше ее на двадцать три года, она завязала головокружительный роман. В то время «Вог» посвятил Анжелике Хьюстон тридцать страниц одного выпуска.

Но общее внимание не испортило девушку.

– Мне нравились платья, шампанское, поклонники, – позже вспоминала Анжелика. – Нравилось все, кроме собственной внешности. День за днем я оказывалась рядом с самыми красивыми в мире женщинами – глаза у них были больше, чем у меня, а носы меньше… Я плакала – считала себя безобразной.

Большинство мужчин и некоторые женщины считали иначе. И все-таки Анжелика полагала: ей нужен сильный мужчина, способный вести ее по жизни. Мужчина, похожий на Джона Хьюстона.

Ростом Анжелика была на целый каблук выше Джека и на четырнадцать лет младше. С первой секунды знакомства у Уорхола Анжелика уже не могла выбросить его из головы. Наконец они встретились на вечеринке дома у Джека, в Лос-Анджелесе.

– Меня пригласила моя тогдашняя мачеха, Сиси [Селеста Шейн, пятая жена Хьюстона]. Дверь открылась, я увидела лицо Джека с широкой улыбкой и подумала: «Ты мне нравишься». Я всегда увлекалась плохими парнями. Актерами, музыкантами…

Джек походил на Джона Хьюстона в молодости – безумного, исполненного жажды творить и жить полной жизнью. Он по-прежнему был крепыш-ирландец, и Анжелика сразу поняла – они поладят.

– Когда я работала в Нью-Йорке, там трудно было встретить подходящего парня. Востребованную модель зачастую окружают одни гомики. А Джек – настоящий мужчина, от него кровь кипит.

Они провели ночь в спальне Джека, пока в доме шла вечеринка. На следующий день Анжелика отправилась в Нью-Йорк за вещами и вернулась в Лос-Анджелес. Она поселилась в небольшом доме на Малхолланд-драйв, рядом с Джеком.

В течение следующих семнадцати безумных лет, полных взаимной неверности, они оставались близки друг другу, хотя и не всегда жили вместе. Анжелика быстро влюбилась. Джек был красив, мужественен, остроумен, щедр. А главное, они хорошо проводили время и чувствовали себя семьей – «совсем как в детстве, когда я бывала с отцом… ощущение безопасности, словно кто-то говорит: так, теперь расслабься, здесь Джек».

Джеку все нравилось, но чем сильнее Анжелика привязывалась, тем больше Джеку казалось – своей жаждой отцовской любви она душит его. Моральное удушье еще усиливалось вечным стремлением бежать, чувствовать себя свободным в обществе молодых, красивых, доступных «моделек», а те попадались на каждом шагу, такие же раскрепощенные и рисковые, как сам Джек. Моногамия казалась ему слишком скучной, и неважно, насколько велика была любовь.

Глава 8

Травка сейчас в моде, потому что девчонкам нравится… Это что-то вроде сексуальной поддержки.

– Джек Николсон

С Хэлом Эшби в качестве поставщика и энергичного потребителя, Джек еще сильнее подсел на кокаин во время съемок «Последнего наряда».

Он, несомненно, был не единственным в Голливуде, кто познал так называемые радости «белого боливийского порошка». Когда рекреационные наркотики добрались до киностудий, Голливуд охватила «белая чума». Фильмы выходили за рамки бюджета, гонорары взлетали до небес, контракты расторгались и переписывались. Никто как будто не осознавал – картины посещало все меньше и меньше зрителей.