Джек Потрошитель

Мария Харви в последний раз видела Мэри в четверг днем, 8 ноября. Мария пришла навестить подругу. Мария работала прачкой. Она спросила, можно ли оставить у Мэри грязное белье: две мужские рубашки, детскую рубашку, черное пальто, черную шляпку с черными лентами, белую детскую нижнюю юбку. Мария отдала также закладную на серую шаль. Она обещала забрать вещи позже. Мария все еще была у подруги, когда к той неожиданно пришел Барнетт.

«Что ж, Мэри Джейн, — сказала Мария, уходя, — вечером не увидимся». Она больше не видела Мэри живой.

Мэри Келли родилась в Лимерике. Она была дочерью Джона Келли, ирландского рабочего. Шесть братьев Мэри жили дома, один служил в армии, а сестра работала на рынке. Семья переехала в Кэрнарвоншир в Уэльсе, когда Мэри была еще маленькой. В шестнадцать лет она вышла замуж за шахтера по фамилии Дэвис. Два или три года спустя он погиб при взрыве в шахте, и Мэри переехала в Кардифф, где поселилась у двоюродной сестры. Тогда она начала выпивать и заниматься проституцией. Через семь месяцев Мэри угодила в больницу, где лечилась от венерической болезни.

В 1884 году она перебралась в Англию, где продолжала заниматься своим неприглядным ремеслом. Я не нашла никаких ее фотографий, за исключением посмертных, сделанных с уже изуродованного трупа. Но на рисунках она выглядит весьма привлекательной молодой женщиной с фигурой, похожей на песочные часы, очень модной в то время. По одежде и манере поведения можно было сказать, что эта женщина знала лучшие времена. Но сама она старалась забыть об этом с помощью алкоголя.

Некоторое время Мэри была проституткой в Вест-Энде. Она встречалась с джентльменами, которые умели отблагодарить симпатичную женщину за ее услуги. Кто-то из мужчин даже взял ее во Францию, но она пробыла там всего десять дней и вернулась в Лондон. Друзьям Мэри говорила, что жизнь во Франции ей не понравилась. Она жила с одним мужчиной на Рэтклифф-хайвей, затем с другим на Пеннингтон-стрит. Позже она жила со штукатуром на Бетнал Грен. Джозеф Барнетт и представления не имел, со сколькими мужчинами и как долго жила его подруга до встречи с ним. Так он заявил на следствии.

Однажды ночью в Спиталфилдзе очаровательная Мэри Келли попалась на глаза Джозефу Барнетту, и он предложил ей выпить. Через несколько дней они решили жить вместе. Это случилось за восемь месяцев до того, как он снял квартиру 13 в доме 26 по Дорсет-стрит. Сюда приходили письма от матери Мэри из Ирландии — в отличие от многих «несчастных» она была грамотной. Однако когда начались убийства в Ист-Энде, Мэри заставляла Барнетта читать ей письма. Возможно, известия о жестоких преступлениях были слишком тяжелы для нее и производили тягостное впечатление. Она могла не знать жертв Потрошителя лично, но наверняка не раз видела их на улицах и в пабах.

Жизнь Мэри с Джозефом Барнеттом складывалась неплохо. Единственная причина, по которой он ее оставил, заключалась в том, что она продолжала заниматься проституцией, несмотря на возражения Барнетта. Он ушел от нее 30 октября между пятью и шестью часами вечера. Расстались они с Мэри вполне по-дружески. В последний раз он видел ее живой в четверг между 7.30 и 7.45 вечера. Он зашел домой и застал Мэри. К сожалению, у него не было денег, поэтому они не смогли вместе выпить. «Она была вполне трезвой, — показал Барнетт на следствии. — Впрочем, пока Мэри жила со мной, она воздерживалась от пьянства».

Мэри Келли отлично знала о чудовищных убийствах, совершенных в нескольких кварталах от ее дома, но по-прежнему продолжала свои ночные прогулки. Отправилась она на улицу и сразу после того, как Барнетт ушел. Заработать другим способом Мэри не могла. Ей нужно было пить, но ни один приличный мужчина не предлагал ей выпить просто так. Мэри впала в отчаяние. Не так давно она была высококлассной проституткой, общавшейся с воспитанными джентльменами из Вест-Энда. Но постепенно она скатилась в пропасть нищеты, алкоголизма и голода. Очень скоро она потеряла бы последние остатки своей привлекательности, если бы не погибла прежде.

О Мэри Келли известно немногое, но в то время о ней ходило множество слухов. Говорили, что у нее есть семилетний сын и что она скорее покончит с собой, чем допустит, чтобы он голодал. Если этот сын и существовал в действительности, то ни в полицейских рапортах, ни в материалах следствия упоминаний о нем я не нашла. В последнюю ночь своей жизни Мэри Келли встретила на углу Дорсет-стрит подругу и призналась ей, что очутилась на мели. «Если бы у нее были деньги, — рассказала эта женщина полиции, — она никогда не вышла бы на улицу».