Джек Ричер: Часовой

Чтобы достичь цели, которую поставил перед собой Ричер, выбранный ими маршрут был идеален. Уж слишком извилистый, и всякий, кто будет неотступно следовать за ними, скоро выдаст себя с головой. И слишком уж бессистемный для того, чтобы просчитать его наперед. Правда, никто не пытался, и этот факт несколько разочаровывал. По природе своей Ричер был человек терпимый. От общества Резерфорда он совсем не устал, его рассказы и воспоминания нисколько не раздражали. Но и торчать в этом городе слишком долго желания у него не было, поэтому, послушав еще минуту, Ричер велел прервать ностальгическую экскурсию и двинуть машину в переулок возле ресторанчика.

– Напротив – это ваш дом? – спросил Ричер, когда они вышли из автомобиля.

Резерфорд кивнул.

– А где стояла женщина, которую вы узнали, вчерашняя? Что следила за вами?

– Теперь я чувствую себя глупо, – смущенно сказал Резерфорд. – А вдруг мне просто показалось, что это была она. Вдруг я тут что-то переборщил. Ночью была бессонница, вот и…

– Ну нет, – перебил Ричер, поворачиваясь к нему лицом. – Когда инстинкт говорит, что здесь что-то не так, значит что-то не так. Всегда слушайте свой внутренний голос. Он спасет от отморозков, которые захотят сунуть вас к себе в машину.

– Эта женщина делала вид, что разглядывает витрину. Напротив входа в мой дом, по диагонали. Вообще-то, это аптека, но там продают и навороченную парфюмерию с галантереей. Свечи, мягкие игрушки, украшения для интерьера. Каждую неделю у них меняют витрину. Сейчас это джунгли. А на прошлой неделе был пляж. А на позапрошлой что-то такое с жирафами.

Ричер выглянул из-за угла и нашел глазами магазинчик, про который говорил Резерфорд. Возле него было пусто. Он внимательно в обе от него стороны оглядел тротуар. Никого из тех, кто удрал с заправочной станции. Кто сидел в засаде, которую вдруг отменили.

– Ушла, – сказал Ричер. – И из тех, кто был вчера, никого не видно. А теперь посмотрите вы. Если заметите кого-нибудь, кого видели раньше, – скажите. Любого, кто в последнее время уделял вам чересчур много внимания. В кофейне. В продуктовом. Или на улице. Даже если на сто процентов не уверены. Даже если всего лишь покажется.

Резерфорд выглянул из-за угла, стараясь держаться корпусом как можно дальше от улицы, и до предела, как черепаха из панциря, вытянул шею. Потом отпрянул назад и покачал головой:

– Никого не заметил.

Ричер шагнул ко входу в ресторанчик, а мобильник Резерфорда запел что-то синтезаторное.

– Надо ответить, – сказал Резерфорд, проверив номер на экране. – Это мой адвокат.

Он отошел футов на десять в сторонку и проговорил меньше минуты.

– Вот уроды! – сказал Резерфорд, когда вернулся. – Помните, я говорил, что у меня по суду изъяли рабочий ноутбук? Мой босс, само собой, знает, что если этот компьютер окажется у меня в руках – ему крышка, потому что теперь городские власти говорят, что да, я могу его получить. Но через два месяца. А также только в том случае, если заплачу им четырнадцать тысяч долларов за публикацию конфиденциальной информации, поскольку на город я больше не работаю.

– И они могут это сделать? – спросил Ричер.

– Адвокатша говорит, что могут. Говорит, что меня загнали в угол.

– А как-то иначе получить этот ноутбук можно? Провернуть это дело более или менее законно?

– Нет… разве что залезть и стащить.

– И что вы собираетесь делать?

– Думаю согласиться. Этот компьютер мне очень нужен. Деньги у меня есть. Могу подождать. Как говорится, месть – это блюдо, которое нужно вкушать холодным, верно?

Когда Ричер с Резерфордом ступили в зал ресторанчика, пожилая пара уже ушла; других клиентов больше не было. Они заняли ту же кабинку, что и вечером накануне, под бирюзовой «шевроле», держа обе двери в поле зрения, а через пару минут из кухни появилась официантка с кофейником и двумя чашками. Это была та самая женщина, которая помогла Ричеру с электронным адресно-телефонным справочником.

– Так, значит, вы его нашли, – сказала она и, наливая Ричеру кофе, кивнула в сторону Резерфорда.

– Нашел, – отозвался Ричер. – А сейчас вот еще кое-кого ищу.

– Кого же на этот раз?

– Вашу сотрудницу Холли. Она сегодня работает?

– Вообще-то, это ее смена, – нахмурилась официантка. – Так что должна работать. Но не работает. Позвонила и сказала, что заболела. Опять. Вот я ее и подменяю. В который уже раз. А собиралась съездить с дочерью в Нэшвилл, походить по магазинам.

– И что, Холли часто болеет?

– Часто прогуливает. А говорит, что болеет.

– И вы ей не верите?

– Я этого не говорила. Все зависит от того, как понимать, что значит болеть. Думаю, она частенько бывает не в том состоянии, чтобы работать. Бедняжка. Или глупышка. Как вам больше нравится.

– Думаете, здесь что-то другое? Может, к бутылке прикладывается?

– Нет, бутылка здесь ни при чем. Скорее, к кулаку.

– Муж бьет, что ли? Или милый дружок?