Джек Ричер, или Гость

Блейк ответил не сразу.

– Ты же знаешь, есть доказательства и есть доказательства, верно?

Ричер кивнул и спросил:

– Так где все-таки Джоди?

– Черт возьми, а я откуда знаю? – повторил Блейк. – До тех пор, пока ты ведешь честную игру, нам нет до нее никакого дела. Мы не ведем за ней слежку. Если дело дойдет до этого, Петросян сам ее отыщет. Мы ему помогать не станем. Это ведь было бы противозаконно, верно?

– Все равно как если свернуть тебе шею.

Блейк разозлился.

– Прекрати мне угрожать. Ты не в том положении.

– Я знаю, что это все твоя затея.

Блейк покачал головой.

– Ричер, ты меня нисколько не беспокоишь. В глубине души ты считаешь себя порядочным человеком. Ты мне поможешь, а потом забудешь о моем существовании.

Ричер усмехнулся.

– А я полагал, ваши психологи лучше разбираются в людях.

* * *

Три недели – совершенно непонятный интервал. Именно поэтому он тобой и выбран. Он ни с чем не связан. Твои преследователи сходят с ума, пытаясь разгадать, чем он обусловлен. Им придется копнуть очень-очень глубоко, чтобы понять, что ты делаешь. Слишком глубоко, чтобы это могло быть практически осуществимо. Чем ближе они будут подбираться к истине, тем меньше будут видеть в ней смысла. Интервал ведет в тупик. Так что с этой стороны тебе ничто не угрожает.

Но нужно ли и дальше придерживаться его? Возможно. Схема есть схема. Все должно быть очень строго. Очень точно. Потому что именно этого от тебя ждут – строгого следования схеме. Для подобных преступлений это типично. Интервал тебя защищает. Это очень важно. Значит, его нужно придерживаться. Но с другой стороны, может быть, и не нужно. Три недели – это очень большой срок. И очень нудный. Так что, возможно, нужно немного ускорить процесс. Однако, учитывая, какую работу приходится проделывать, уплотнение интервала будет означать ужесточение графика работы. Как только окажется завершено одно дело, уже придется приниматься за следующее. Непрерывный конвейер. Работа трудная, расписание напряженное. Не каждый справится с этим. Но ты, разумеется, справишься.

* * *

Совещание проходило в вытянутом зале с низким потолком, расположенном на этаж выше кабинета Блейка. Стены были обиты светло-коричневыми обоями, вытертыми в тех местах, где к ним прислонялись. По одной длинной стене располагались четыре ниши, закрытые занавесками и подсвеченные изнутри, – вроде как окна, хотя помещение находилось на четвертом подземном этаже. На стене висел телевизор с выключенным звуком, но никто из присутствующих не следил за ходом слушаний по бюджету. Вдоль длинного стола из дорогих пород дерева были расставлены дешевые стулья, развернутые под углом сорок пять градусов так, чтобы сидящие были обращены лицом к голове стола, где на торцевой стене висела доска. Доска была современная, словно ее позаимствовали из хорошо финансируемого колледжа. В помещении было душно и тихо, оно напоминало университетскую аудиторию.

Харпер провела Ричера к противоположному от доски концу стола, в заднюю часть аудитории. Сама села ближе к доске, так что Ричеру пришлось смотреть через ее плечо. Блейк занял место у самой доски. Пултон и Ламарр пришли вместе, с пухлыми папками, поглощенные негромким разговором. Оба посмотрели только на Блейка. Тот, дождавшись, когда за ними закроется дверь, встал и перевернул доску.