Джек Ричер, или Средство убеждения

Мы стали ждать. Все молчали. В кузове было душно. Погода снова стала теплой. Через сорок минут появился сириец. Он неторопливо шел по улице. Его предупредили, что с ним будет, если он попытается нас предать. Коль составила текст, Фраскони его зачитал. В нем были угрозы, которые мы вряд ли осуществили бы, но сириец этого не знал. На мой взгляд, у нас получилось очень убедительно, особенно на фоне того, что происходит с людьми в Сирии.

Сириец сел за столик на улице. В десяти футах от нас. Поставил чемоданчик под столик. Подошедший официант принял заказ. Вернулся через минуту с чашкой кофе. Сириец закурил сигарету. Выкурил ее до половины и смял в пепельнице.

– Сириец ждет, – тихо произнесла Коль.

Она захватила с собой диктофон, собираясь в качестве дополнительной улики составить в реальном времени аудиозапись происходящего. Коль была в парадной форме, готовая произвести задержание. Форма ей очень шла.

– Подтверждаю, сириец ждет, – сказал судья.

Допив кофе, сириец сделал жест официанту, прося повторить. Затем закурил новую сигарету.

– Он всегда курит так много? – спросил я.

– А что? – удивилась Коль.

– Вдруг он предупреждает Куина об опасности?

– Нет, он заядлый курильщик, – заверила Коль.

– Хорошо, но они наверняка договорились об условном сигнале отмены встречи.

– Сириец им не воспользуется. Фраскони запугал его что надо.

Мы стали ждать дальше. Сириец докурил вторую сигарету. Положил руки на стол. Забарабанил пальцами. Внешне все выглядело вполне убедительно. Человек кого-то ждал, а тот, кого он ждал, задерживался. Сириец закурил новую сигарету.

– Не нравится мне то, как он курит, – заметил я.

– Успокойся, он всегда такой, – сказала Коль.

– Заметно, что он нервничает. Это может спугнуть Куина.

– Не забывай, сириец с Ближнего Востока. Там такое пристрастие к табаку в порядке вещей.

Мы продолжали ждать. В кафе становилось все оживленнее.

Приближалось время обеда.

– Куин подходит, – вдруг сказала Коль.

– Подтверждаю, Куин подходит, – сказал судья.

Я увидел мужчину, аккуратного и ухоженного, около шести футов двух дюймов ростом и весом чуть меньше двухсот фунтов. Для своих сорока он выглядел молодо. Черные волосы на висках были тронуты проседью. На нем были синий костюм, белая рубашка и красный галстук. Куин ничем не отличался от прочих обитателей Вашингтона. Он шел быстро, но при этом его движения казались медлительными. Очень аккуратными. Он был в отличной спортивной форме. Наверняка занимается бегом. В руке у него был чемоданчик «Халлибертон». Полный близнец чемоданчика сирийца. На солнце блестящий металл приобрел золотистый оттенок.

Положив сигарету в пепельницу, сириец махнул рукой. Он заметно нервничал, но я решил, что это в порядке вещей. В конце концов, шпионаж в столице главного врага – это не шутка. Заметив сирийца, Куин направился к столику. Сириец поднялся, и они пожали друг другу руки. Я улыбнулся. Все было просчитано до мелочей. Для деловых кварталов Вашингтона этот жест настолько обычный, что его никто не замечает. Американец в костюме пожимает руку иностранцу через столик с чашкой кофе и пепельницей. Затем оба сели. Куин поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее, и поставил свой чемоданчик вплотную к тому, что уже был под столиком. Если не приглядываться внимательно, два чемоданчика казались одним, только вдвое толще.

– Чемоданчики стоят рядом, – сказала Коль в микрофон.

– Подтверждаю, чемоданчики стоят рядом, – сказал судья.

Вернулся официант со второй чашечкой для сирийца. Куин сделал заказ, и официант снова ушел. Куин улыбнулся. В его улыбке сквозило полное самообладание. Полное самодовольство. Сириец что-то ему сказал. Он играл свою роль. Он думал, что спасает свою жизнь. Куин выгнул шею, провожая взглядом официанта. Сириец поднял из пепельницы недокуренную сигарету, затянулся и, отвернувшись, выпустил дым в нашу сторону. Затем снова положил сигарету в пепельницу. Вернулся официант с заказом Куина. Большая чашка. Вероятно, кофе с молоком. Сириец потягивал черный кофе. Куин пил кофе с молоком. Оба молчали.

– Они нервничают, – заметила Коль.

– Они в восторженном возбуждении, – поправил я. – Дело почти завершено. Это последняя встреча. Впереди финишная ленточка. Для обоих. Они хотят поскорее со всем покончить.

– Следите за чемоданчиками, – сказала Коль.

– Слежу, – подтвердил судья.

Куин поставил чашку на блюдце. Отодвинул стул. Протянул руку вниз. Поднял чемоданчик сирийца.

– Куин взял чемоданчик сирийца, – сказал судья.

Куин встал. Сказал что-то на прощание, развернулся и пошел прочь. Пружинистой походкой. Мы провожали его взглядом до тех пор, пока он не скрылся из виду. Сирийцу пришлось платить по счету. Расплатившись, он встал и направился в противоположную сторону. Появившийся из двери соседнего здания Фраскони схватил его за руку и повел назад к нам. Коль открыла заднюю дверь грузовика, и Фраскони втолкнул сирийца в кузов. Впятером нам стало тесно.

– Открывайте чемоданчик, – распорядился судья.