Джек Ричер, или Средство убеждения

Снова взобравшись на скалы, я шагнул в полосу света как можно дальше от ворот. Я был там, где фундаментные блоки уходили в воду. Затем, стараясь держаться как можно ближе к стене, я пошел к воротам. Меня заливал ослепительный свет. Но те, кто находился к востоку от стены, не могли меня видеть, поскольку стена была гораздо выше меня. А все, кто находился к западу от стены, были друзьями. Мне оставалось беспокоиться только о датчиках, закопанных в землю. Я старался ступать как можно осторожнее, надеясь на то, что никому не пришло в голову размещать датчики так близко к стене.

Похоже, в этом я оказался прав, поскольку мне удалось благополучно дойти до домика привратника. Рискнув заглянуть в щель между занавесками, я увидел ярко освещенную комнату. Человек, заменивший Поли, развалился на диване. Он был приблизительно одного возраста с Дьюком и такого же телосложения. Лет под сорок, чуть легче меня. Я потратил некоторое время, определяя точно его рост. Это должно было иметь решающее значение. В конце концов я пришел к выводу, что новый привратник дюйма на два ниже меня. Он был в джинсах, белой футболке и джинсовой куртке. Очевидно, его не пригласили на бал. Он был Золушкой, которой поручили охранять ворота, пока остальные будут веселиться. Мне хотелось надеяться, что это поручено только одному человеку. Что в распоряжении Куина самые скудные силы. Однако полагаться на это я не собирался. Минимальные соображения предосторожности требовали поместить еще одного человека у парадной двери в особняк, а то еще и третьего в окне комнаты Дьюка. Потому что Куину было известно о том, что Поли не справился со своим поручением. Он знал, что я где-то на свободе.

Я не мог позволить себе шуметь, стреляя в нового охранника. Прибой грохотал, ветер завывал, но эти звуки не заглушат выстрел из «беретты». А выстрел патроном «Бреннеке» из «Средства убеждения» не сможет заглушить ничто на свете. Поэтому я отступил на пару ярдов, положил «Средства убеждения» на землю и снял плащ и пиджак. Затем снял рубашку и плотно намотал ее на левый кулак. Прижался голой спиной к стене и приблизился сбоку к окну. Ногтями пальцев правой руки тихо постучал в нижний угол стекла, там, где оно было закрыто занавеской. Снова и снова – слабые короткие дроби, которые выстукивает мышь, бегающая по чердаку.

Мне пришлось проделать это четыре раза, и я уже собирался повторить все в пятый, как вдруг краем глаза увидел, что свет в окне стал более тусклым. Это означало, что охранник встал с дивана и прижался лицом к стеклу, пытаясь разглядеть, что за маленькая зверушка производит этот беспокоящий его шум. Поэтому я сосредоточил внимание на том, чтобы правильно оценить его рост, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, с размаху выбросил вперед обернутый материей кулак, разбивая вдребезги стекло и миллисекунду спустя нос охранника. Он как куль рухнул на пол рядом с подоконником, а я, просунув руку, отпер щеколду, распахнул окно и залез внутрь. Оглушенный охранник сидел на полу. Все его лицо было в крови, текущей из разбитого носа и из порезов об осколки. Он никак не мог прийти в себя. На диване лежал пистолет. До него охраннику было восемь футов. До телефонов – двенадцать. Тряхнув головой, он посмотрел на меня.

– Ты Ричер, – булькая кровью, сказал он.

– Точно, – подтвердил я.

– У тебя нет никаких шансов, – продолжал он.

– Ты так думаешь?

Охранник кивнул.

– Мы получили приказ стрелять на поражение.

– В меня?

Он снова кивнул.

– Кто получил?

– Все.

– Это приказ Ксавье?

Охранник опять кивнул. Пощупал рукой разбитый нос.

– И этот приказ будут выполнять? – спросил я.

– Можешь не сомневаться.

– А ты?

– Наверное, нет.

– Обещаешь?

– Наверное, да.

– Ну хорошо, – сказал я.

Я колебался, гадая, не задать ли охраннику пару вопросов. Вероятно, он окажется упрямым. Но я предположил, что смогу выбить из него все интересующие меня ответы. Впрочем, в конце концов я пришел к заключению, что эти ответы меня мало волнуют. Какая мне по большому счету разница, сколько в доме человек – двенадцать или пятнадцать и чем именно они вооружены? Стрелять на поражение. Они или я. Поэтому я просто отступил в сторону, пытаясь придумать, как мне быть с охранником, но тут он сам принял за меня решение, нарушив свое слово. Оторвавшись от пола, охранник совершил бросок в направлении пистолета, лежавшего на диване. Я перехватил его мощным ударом левой в горло. Удар получился на славу, очень удачным. Но только не для охранника. Я проломил ему гортань. Охранник рухнул на пол, задыхаясь. Все произошло относительно быстро. Около полутора минут. Я ничем не мог ему помочь. Я не врач.

С минуту я стоял совершенно неподвижно. Затем надел рубашку, вылез в окно, подобрал ружья, пиджак и плащ, залез в домик и посмотрел через внутреннее окно на особняк.

– Проклятье! – выругался я, отводя взгляд.