Джек Ричер, или Вечерняя школа

– Некто Уотермен из ФБР. Старая школа. И еще Уайт из ЦРУ. Очень нервный и напряженный, но, возможно, у него есть на это причина. До сих пор они вели себя вполне адекватно – в нескольких аспектах – и говорили разумные вещи. Я уверен, что они вызовут своих людей. И наверняка над всеми нами поставят какого-нибудь советника из Национальной безопасности, который будет с нами нянчиться и передавать наши сообщения и доклады Синклер.

– Почему она вам понравилась?

– Она вела себя честно. Кстати, Рэтклифф тоже. Оба они мечутся и не знают, что делать, потому что им поджаривают пятки.

– Вам следует связаться с вашим братом. Он ведь работает в Министерстве финансов и может отследить переводы. Сотня миллионов долларов обязательно засветится на правительственном уровне.

– Мне придется рассказать Синклер.

– Неужели вы собираетесь придерживаться правил?

– Она думает, что американцем, который нас интересует, может быть кто угодно, и не хочет, чтобы мы налетели не на того человека. Но она кое-что упускает. Это не кто угодно, а любой человек. Более или менее. Сеть придется раскинуть очень широко. И, вне всякого сомнения, тот, кто нам нужен, окажется одним из многих. Мы станем ловить людей, входящих и выходящих с тайных встреч, въезжающих и выезжающих из Швейцарии с чемоданами, полными налички. Причем все они так или иначе будут иметь отношение к нелегальным операциям – продавать, покупать или что-то обменивать. У нас появится много врагов, как гражданских, так и военных. Но мы не можем себе позволить поднимать шум. По крайней мере, пока. Соблюдение секретности поможет отсрочить этот момент. Так что сейчас, я думаю, нам следует придерживаться правил Синклер. Мы пересмотрим наше отношение к данному вопросу, когда возникнет необходимость.

– Понятно, – сказала Нигли.

Официантка принесла их заказ, и они начали есть. Восемь часов вечера, Маклин, штат Вирджиния.

* * *

Когда в Маклине, штат Вирджиния, было восемь вечера, в Гамбурге, Германия, часы показывали два часа утра следующего дня. Несмотря на позднее время, американец не спал. Он лежал на спине и смотрел в потолок, который никогда не видел прежде, а на его согнутой руке устроилась голая проститутка. Это была ее квартира, чистая, аккуратная, с приятным запахом и едва уловимым чувством гордости за себя. Совсем не дешевая, как, впрочем, и сама она. Но подобные мелочи его не беспокоили, ведь очень скоро он станет невероятно богатым человеком, поэтому вполне может устроить себе небольшой праздник.

Он любил дорогих женщин, они приводили его в невероятное возбуждение. Однако его вкусы не отличались изысканностью – главное, чтобы партнерша демонстрировала энтузиазм. И эта прекрасно справилась со своей задачей. А еще они разговаривали, обычные постельные вопросы и ответы. Потом обнимались. Он ее заинтересовал, и она умела слушать.

Он слишком много ей сказал.

Он считал, что шлюхи гораздо лучшие психологи, чем те, что размахивают дипломами, и могут легко отличить хвастовство от бахвальства, а маниакальные мечты – от настоящего бреда. В результате оставалась совсем крошечная категория правды. Естественно, не из области признаний, а когда у человека произошло что-то хорошее и его распирает от желания поделиться своей радостью. И он поделился, на волне охватившего его возбуждения. Он великолепно себя чувствовал, словно парил в небесах, она стоила тех денег, что он заплатил, и он упомянул о своем плане купить ранчо в Аргентине, огромное, больше Род-Айленда, так он сказал.

Ничего особенного, но она запомнит. В Германии шлюхи не боятся копов. Это благополучное государство, и закон терпимости здесь действует до тех пор, пока соблюдаются правила. Поэтому, когда начнется охота, она с радостью отправится в полицию и расскажет про клиента-американца, который собирается купить в пампасах ранчо, размером превышающее Род-Айленд. Она скажет, что для нее это своего рода компенсация и они должны серьезно отнестись к ее словам, потому что в постели он был так себе. И тогда копы, будучи немцами, все запишут, затем позвонят знающим людям и выяснят, что ранчо в пампасах, размером больше Род-Айленда, стоит очень дорого. Простое изучение последних покупок недвижимости в одной-единственной стране мира приведет их прямо к его новенькой двери.

Глупо.

Но он сам виноват.

Он мысленно прошелся по комнате, восстанавливая все свои передвижения и вспоминая, к чему прикасался. Если не считать женщины, он почти ничего не трогал. Интересно, найдут ли на ее коже отпечатки его пальцев? Вряд ли. В любом случае они будут смазанными. Его ДНК осталась в ее теле, но там ее атаковали сильные кислоты и пищеварительные ферменты. Наука еще находится в зачаточном состоянии, в фазе экспериментов, и специалисты не возьмутся за это дело, чтобы не опозориться на публике.

Так что тут можно не волноваться.

Полное безумие.