Джек Ричер, тлт Личный интерес

– Он утверждал, что у него их полно. Он разозлился на меня, когда я не смог предложить ему таких же денег. А потом исчез. И теперь мы расхлебываем эти проблемы.

– Насколько он хорош?

– Он великолепен.

– Он любит использовать патроны пятидесятого калибра?

– Всякому овощу свое время. На такой дистанции – конечно.

Я промолчал.

– Но я не думаю, что это он, – сказал Хенкин.

– Почему?

– Он бы не согласился на проверку. Ему нечего доказывать.

– И кто же это, по-вашему мнению?

– Думаю, ваш парень. Ему есть что доказывать. Он пятнадцать лет просидел в тюрьме.

Я услышал, как звонит сотовый телефон, и стал ждать, когда Хенкин вытащит его из кармана и ответит, но он этого не сделал, и я понял, что звонит телефон, который мне дала Скаранджелло, лежащий в кармане у меня.

– Вы один? – сказала она.

– Нет, – ответил я.

– Нас может слышать кто-то еще?

– Вероятно, три разных правительства.

– Только не этот телефон, – сказала она. – Тут можете не беспокоиться.

– Что я могу для вас сделать?

– Со мной только что связался О’Дей. Готовы хроматографические тесты фрагментов, которые вы привезли из Арканзаса.

– И?..

– Это другие пули. Не бронебойные. Однако сопоставимого класса. Их специально обработали для достижения более высокой точности.

– Американское производство?

– К сожалению.

– Каждая стоит шесть долларов. О’Дей отследил деньги?

– Этим занимается ФБР. Но новость хорошая? В целом?

– Могло быть хуже, – сказал я, заканчивая разговор и убирая телефон в карман.

– Что делают американцы по шесть долларов за штуку? – спросил Хенкин.

– Похоже на начало анекдота, – сказал я.

– И какова его развязка?

Я не ответил – к нам подошел тот же пожилой официант, и Хенкин заказал кофе и белые булочки с маслом и абрикосовым джемом. Он свободно говорил по-французски, но по акценту я не смог уловить, где он учился. После того как официант ушел, Хенкин снова повернулся ко мне.

– Как поживает генерал О’Дей?

– Вы его знаете? – сказал я.

– Я знаю о нем. Мы все о нем знаем. Более того, мы его изу-чали. В буквальном смысле, в классе. Он был примером для подражания в КГБ.

– Я не удивлен. У него всё в порядке. Он не меняется.

– Я рад, что он вернулся. Уверен, что и вы рады.

– А разве он уходил?

Хенкин скорчил гримасу, которая не означала ни да, ни нет.

– Мы пришли к выводу, что его карьера на излете. Периоды сравнительной стабильности плохо отражаются на таком старом солдате. А подобные вещи напоминают людям о нем. Всегда есть что-то хорошее в плохом.

Следующий черный «Ситроен» преодолел хаос пешеходов и свернул в переулок. Водитель впереди, пассажир сзади. Он остановился возле зеленой двери и немного помедлил.

Вас ждут, месье.

Из машины вышел коренастый мужчина лет сорока или сорока пяти, загорелый, с короткими светлыми волосами и грубоватым квадратным лицом. Он был одет в синие джинсы, свитер и короткую штормовку, на ногах коричневые замшевые ботинки; возможно, такие носят английские военные в пустыне. Машина уехала, он бросил взгляд на зеленую дверь, повернулся, посмотрел по сторонам, потом пересек улицу и сразу направился к нам.

– Ричер и Хенкин, верно?

– Вы хорошо информированы, – сказал Хенкин, – если вам известны наши имена.

– Мы стараемся изо всех сил, – сказал британец.

Мне он показался уроженцем Уэльса – говорил немного нараспев.

– Беннетт, – сказал вновь прибывший и протянул руку. – Рад знакомству. Не стану называть свое имя. Вы не сможете его произнести.

– И как оно звучит? – спросил я.

Он издал гортанный звук, словно шахтер с серьезным легочным заболеванием.

– Хорошо, будем называть вас Беннетт. Вы из МИ-6?

– Если вам так больше нравится. Во всяком случае, именно они оплатили мой билет. Однако сейчас все стремительно меняется.

– Вы знаете вашего парня – Карсона?

– Мы много раз встречались.

– Где?

– Здесь и там. Я же говорил, все сейчас стремительно меняется.

– Вы думаете, это он?

– Пожалуй, нет.

– Почему?

– Потому что француз жив. Я полагаю, что это ваш стрелок.

Беннетт сел справа от меня, лицом к Хенкину, который устроился слева. Официант принес заказ Хенкина, и Беннетт попросил то же самое. Я заказал еще кофе. Официант выглядел счастливым. Счет рос. Я рассчитывал, что либо у Хенкина, либо у Беннетта была местная валюта – меня ею не снабдили.

Хенкин посмотрел на Беннетта и спросил:

– Вы знаете о месте встрече «Большой восьмерки»?

Тот кивнул.

– По обычным стандартам оно вполне безопасно. Однако если Котт на свободе, то ситуация меняется.

– Возможно, это не Котт, – заговорил я. – Нам нельзя отбрасывать другие варианты. Предвзятое мнение может привести к роковым последствиям.

– Я настолько открыт любым идеям, что мой мозг может вывалиться наружу. Но я считаю, что это не Карсон. Возможно, Дацев.

– Тогда это не было проверкой и мы попусту тратим время на теоретические рассуждения. Дацев не согласился бы на проверку. Он слишком заносчив. Если стрелял Дацев, это было попыткой убрать француза, которая завершилась неудачей из-за стекла, но и в этом случае мы напрасно тратим время, потому что след остыл несколько дней назад.