Джек-Соломинка

— Вероятно, у дамы есть кто-нибудь близкий в заточении или в опале и она надеется вымолить ему прощение у короля?

— Да-да, — сказала Джоанна. — Пойдем, Подарок!

«Хватит ли у меня сил прожить еще несколько дней?»

Держась за ошейник собаки, она оглянулась.

Может быть, следовало попросить у этих людей немного хлеба?

Старик, женщина и дети всё еще стояли на дороге, глядя ей вслед.

Впрочем, не похоже на то, чтобы у них в доме были какие-нибудь припасы.

— Хорошо тебе, Подарок, — ты сам промышляешь себе пищу!

Услышав свое имя, пес вежливо вильнул задом. Он был озабочен, и ему не следовало сейчас мешать.

Несжатый хлеб стоял в полях, поднимая к небу пустые колосья. Осыпавшееся зерно мешалось с землей и пылью. Жирные полевые мыши сновали между стеблями, занятые заготовлением запасов на зиму. Подарок каждый день наедался до отвала.

А вчера Джоанна на дороге видела хомяка. Неторопливо он пересек им путь, переваливаясь и упадая мордочкой в пыль.

Джоанна придержала пса за ошейник и дала ленивому обжоре скрыться в лесу. Он, как видно, тоже теперь наелся до отвала.

— Старайтесь говорить коротко и отчетливо, — предупреждали Джоанну доброжелатели. — Вам необходимо поцеловать королевское стремя. Излагайте свою просьбу так, точно вы молите самого господа бога.

— Хорошо, — отвечала Джоанна.

— Король любит показное милосердие. Постарайтесь говорить с ним при свидетелях.

— О да, хорошо! — отвечала Джоанна. Она уже точно знала, как ей надо действовать.

Еще задолго до того, как королевский отряд поравнялся с ней в дороге, Джоанна заметила всадника на белой лошади.

— Это он, песик!

Она дрожала, как и Подарок, которому передавалось волнение его госпожи.

— Спокойно, друг, спокойно! — говорила она время от времени.

Когда подъехал блестящий королевский кортеж, она шагнула вперед и взяла под уздцы королевского коня.

Ричард в этот момент оглянулся. Он почувствовал смутное беспокойство.

Но никому и в голову не пришло предпринять какие-либо меры, потому что все произошло буквально за одну минуту.

Джоанна, как ей советовали, говорила коротко и отчетливо.

— Возьми его! — приказала она Подарку.

И пока его величество обеими руками старался оторвать рыжий клубок, повисший у самого его горла, Джоанна крикнула изо всех сил:

— Убийца! Клятвопреступник! Твое место — у позорного столба на Лондонской площади!

Опешившие было дворяне пришли наконец в себя. Перси Монфор схватил женщину за плечи, а Саймон Трэдильян попытался зажать ей рот.

— Перед ста тысячами народу ты поклялся сохранить мужикам жизнь и свободу! — кричала Джоанна. — Ты выдал им на это грамоты, а потом отнял их силой. Тебе нужно залить горло расплавленным свинцом, как это делают с фальшивомонетчиками и клятвопреступниками. Вот тебе!

Вытащив из-за пазухи тонкий кинжал, Джоанна ударила Ричарда в левый бок, но железо согнулось, застряв в кольчуга. После страшных дней мужицкого восстания король был очень осмотрителен.

Тогда, набрав полный рот слюны, она плюнула королю прямо в лицо.

Ричард в смятении дал шпоры коню, но Джоанна, крича, волочилась за ним на поводьях, пока Перси Монфор не прикончил ее охотничьим ножом.