Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)

— Я просто зарабатываю деньги. Я пытался сделать для них что-нибудь. Но все бесполезно: нет никого упрямее телеков. Разровнять долину, построить стадион — в самый короткий срок, чтобы поспеть к их бесовскому сборищу. Я говорил им: почему бы не построить комплекс в Мисмарчской долине? Там кругом одни горы, разве что пастухи будут потревожены, не надо уничтожать фермы и огороды, не надо сносить деревни.

— И что они ответили?

— Я говорил с Форенсом Ноллинрудом, знаете его?

— Видел. Он из их комитета связи. Молодой, высокий такой.

Гескамп сплюнул на бетон:

— Молодые хуже всех. Он спросил: «Разве мы вам дали мало денег? Заплатите им получше и избавьтесь от них. Мы хотим иметь стадион именно в Сванскомской долине». И вот, — Гескамп взмахнул рукой, — я прихожу сюда со своими машинами и людьми, и мы беремся за работу. У тех, кто прожил здесь всю жизнь, выбора не осталось: они взяли деньги и ушли. Иначе в одно прекрасное утро, выглянув за дверь, они увидели бы полярные льды или лунные горы — такие шутки в духе телеков.

— Рассказывают странные истории, — согласился Шорн.

Гескамп показал на дубовую рощу. В косых лучах заката тень на противоположной стороне стадиона повторила его движение.

— Дубы они сами доставили — снизошли. Я объяснял, что пересадка леса — дело непростое, требует больших средств. Ну, им-то все равно! «Тратьте сколько угодно». Я сказал, что времени недостаточно, если они хотят получить стадион через месяц. Тогда они зашевелились. Ноллинруд и еще один, Генри Мог, взялись за дело, и на следующий день у нас появился лес. А мусор? Почему бы не избавиться от него с помощью акведука? Сбросить все в море? Нет. «Найдите четыре тысячи человек, пусть уберут булыжники — хоть по одному камешку. А у нас еще дела в других местах». И ушли.

— Необычные люди.

— Необычные? — Гескамп свел свои кустистые брови, что означало презрение. — Психи. Ради прихоти разрушили поселок, выгнали людей из домов. — Он махнул рукой в сторону стадиона. — Двести миллионов крон истрачено на то, чтобы доставить удовольствие безответственным хлыщам, которые только...

Насмешливый голос послышался сверху:

— Я слышу, речь обо мне.

Оба собеседника резко обернулись. В воздухе на высоте десяти футов стоял человек с подвижным беспечно-веселым лицом. Его одежда состояла из ярко-красного плаща, узких зеленых брюк и черных вельветовых туфель. На голове была зеленая шапочка, игриво сдвинутая набекрень. Темные волосы свисали до плеч.

— В ваших словах много раздражения и мало здравого смысла. Мы же ваши благодетели. Что бы вы делали без нас?

— Жили бы нормальной жизнью, — огрызнулся Гескамп.

Телек был расположен поболтать:

— Кто может поручиться, что ваша жизнь нормальна? Во всяком случае, наша прихоть — это занятие для вас. Мы излагаем наши праздные фантазии, вы и ваши люди обогащаетесь, овеществляя их — и все наилучшим образом реализуют свои способности.

— Почему-то деньги всегда в конце концов оказываются у телеков. Очень странно.

— Нет ничего странного. Это проявление экономических законов. Во всяком случае, мы добываем деньги, и глупо было бы их копить — вот мы их и тратим, а вы находите себе занятие.

— Мы и так нашли бы занятие.

— Возможно, возможно... Ну-ка взгляните. — Телек указал на тени на противоположной стороне стадиона. — Возможно, таковы ваши склонности?

Их тени вдруг сами собой пришли в движение. Тень Шорна наклонилась вперед, тень Гескампа отступила, и дала ей пинка, затем повернулась, нагнулась, и тень Шорна нанесла ответный удар.

Телек тени не отбрасывал.

Гескамп фыркнул. Шорн мрачно усмехнулся. Они посмотрели вверх, но телек поднялся высоко в небо и полетел на юг.

— Мерзкая тварь, — сказал Гескамп. — Каким-нибудь законом конфисковать бы у них все до последнего фартинга.

Шорн покачал головой:

— Это не выход. Они все вернут в тот же день.

Он помедлил, словно хотел добавить что-то еще.

Гескамп, разозленный телеком, уже не мог спокойно выслушивать возражения. Шорн, инженер-конструктор, был его подчиненным.

— Полагаю, вы знаете выход?

— Я знаю несколько выходов. Один из них состоит в том, чтобы их всех уничтожить.

— Что это еще за кровожадность? — удивился Гескамп.

Шорн пожал плечами:

— Со временем этот выход может оказаться наилучшим.

Брови Гескампа опустились, образовав прямую линию желто-серой щетины.

— Ваша идея трудноосуществима. Этих тварей трудно убить.

Шорн усмехнулся:

— Не просто трудноосуществима — опасна. Достаточно вспомнить смерть Вернисау Кнервига.

Вернисау Кнервиг был прошит очередью из автоматической винтовки. Стреляли из окна. Убийца, подросток с безумными глазами, был арестован. Но тюрьма оказалась для него плохим убежищем. Он исчез. А потом на город обрушились бесчисленные бедствия. В водопроводе оказался какой-то яд, за одну ночь вспыхнуло с десяток пожаров, в городской школе провалилась крыша. И однажды вечером крупный метеорит уничтожил центральный сквер.

— Убийство телеков — опасная затея, — сказал Гескамп. — Это нереально. В конце концов, — добавил он поспешно, — они люди, такие же как мы, и ни в каком беззаконии их не уличили.

Глаза Шорна сверкнули: