Джек Восьмеркин американец

Однажды он заявил Джеку, что дело надо начинать с конца, то есть прежде всего купить автомобиль. Он тут же попытался доказать, что автомобиль даст возможность быстрее передвигаться и легче отыскивать работу в небольшом районе. Таким образом они сэкономят на разъездах.

— Ты просто обалдел, Чарли! — закричал возмущенно Джек. — Ведь автомобиль стареет, а деньги, наоборот, приносят проценты. Рано или поздно придется выбросить машину, и у нас ничего не останется.

— Мы продадим ее, пока она еще будет ползать. Убыток потерпим небольшой. Кроме того, мы устроим жилье в каретке и будем там ночевать.

— Лучше и не заговаривай об этом. Я не позволю снять с текущего счета ни одного цента.

Расходы с текущего счета производились только по общему согласию, и Чарли принужден был покориться. Но спор об автомобиле возникал множество раз. Однако Джек был непоколебим. Может быть, в нем говорил русский крестьянин, не привыкший верить машинам. Тем более, что в этот период на их текущем счету лежало всего двести пятьдесят долларов хотя уже четыре года прошло с тех пор, как они начали копить.

— Нам придется работать еще не меньше пятнадцати лет, — говорил Джек, подсчитывая проценты. — Мы должны откладывать каждый год по триста долларов, а пока за четыре года накопили двести пятьдесят. Кроме того, мы не учитывали при составлении плана, что земля дорожает.

— Дальше пойдет быстрее, — успокаивал его Чарли. — Не забудь о сложных процентах. Ручаюсь тебе, что ферма у нас будет через восемь лет.

— Хорошо. Подождем восемь лет.

Теперь они экономили на всем: на жилье и на еде. Поэтому во время путешествий на север им приходилось ночевать под открытым небом. Их поливал дождь, а иногда, просыпаясь, они оказывались под простыней снега. Они грели друг друга, а утром Чарли шептал Джеку на ухо:

— Ничего, что холодно, Джек. У нас на ферме будет высокий камин из дикого камня. И прекрасные шерстяные одеяла. Тогда мы будем спать как следует.

— Я это знаю лучше тебя, — отвечал Джек. — Но сегодня ночью мне снилось, что я улегся спать в леднике. Сколько, однако, у нас там стояло кувшинов с молоком!..

И, продолжая разговор в том же духе, они забывали о холоде. Ведь каждый из них знал, что эта ночь под снегом превратилась в один доллар. Иными словами, момент приобретения фермы приблизился больше чем на сутки.

Джек заболел скарлатиной осенью на плантации в Вирджинии, недалеко от города Петерсбурга. Он лежал в машинном сарае. Туда перевели его с чердака, где он жил до этого вместе с другими рабочими.

Чарли ухаживал за ним, пока болезнь не приняла угрожающих форм. У Джека началась рвота, потом бред и страшная лихорадка. Был вызван доктор, который потребовал, чтобы больного немедленно перевезли в больницу. Иначе он не ручался за исход болезни.

Когда Джека положили в телегу, он соскочил с нее и хотел убежать. Но его поймали и силой уложили на солому. Чарли поехал вместе с ним. В пути Джек открыл глаза и начал слезно просить товарища повернуть лошадь обратно. Он клялся, что выздоровеет через три дня и будет продолжать работу на плантации. Смешно снимать деньги с текущего счета на такие пустяки, как болезнь. Но Чарли невозмутимо погонял лошадь. Разволновавшийся Джек скоро потерял сознание. Когда Джек пришел в себя, он увидел, что находится в чистой белой комнате, на прекрасной постели. Рядом с ним на табуретке сидела женщина в белой одежде.

— Сколько стоит эта комната в день? — спросил Джек прежде всего.

— Четыре доллара, мистер Осмеркинг.

— Ох…

Джек страшно застонал и закрыл глаза. Он открыл их только для того, чтобы взглядом подозвать женщину.

— Сколько времени будет продолжаться моя болезнь?

— Недель шесть.

— А сколько дней в шести неделях?

— Сорок два.

Джек закрыл глаза и до вечера не сказал больше ни слова. Он пытался перемножить в уме доллары на дни, и чудовищные цифры мелькали у него в голове. Это были сотни, тысячи, миллионы долларов. Миллионы множились и превращались в сплошной туман. За этим туманом скрывались ферма, желтые лошади, автомобили и голуби.

Ночью он открыл глаза и с огромным усилием воли произнес:

— Будьте добры перемножить четыре на сорок два. Я не могу.

— Сто шестьдесят восемь.

«Сто шестьдесят восемь» прозвучало для Джека, как смертный приговор.

Всю ночь он бредил этим числом и только под утро заснул.

Чарли, положив Джека в больницу, решил остаться в городе, так как очень беспокоился за своего друга. Его не пускали в палату, и он целыми днями сидел в приемной, стараясь поймать хоть кого-нибудь и разузнать последние новости о больном. Как-то утром сиделка сказала Джеку, что Чарли шлет ему привет. Джек разволновался. Ему казалось чистейшим безумием сидеть без дела в приемной, когда надо работать на плантации. Он упросил сиделку спуститься вниз и передать Чарли, чтобы тот отправлялся на ферму. Чарли послушался и уехал. Но работы на плантации скоро окончились, и он, получив расчет, снова вернулся в город. Тогда Джек прислал ему приказание — немедленно ехать на север. Нечего сидеть сложа руки, когда проклятая скарлатина должна съесть чуть ли не все их сбережения.