Джекаби. Книги 1 - 4

— Многослойная, как у удава, но прочнее гвоздей! — загорелись глаза Хэнка. — И очень красивая.

Джекаби улыбнулся, порылся в карманах пальто и остановился.

— Это никогда не повторится, да?

— Мне ничего не нужно повторять дважды. Я бы завязал на пальце узелок на память, но, — зверолов поднял запястье, перемотанное свежими бинтами, — мне кажется, я и так усвоил урок и теперь уже ни за что не позабуду его.

Джекаби кивнул, вынул из кармана сине-зеленую чешуйку и передал ее Хадсону.

— Это была катастрофическая ошибка с твоей стороны, мой друг, но кое-какие ее последствия, как ты отметил, действительно были красивы.

Хадсон взял чешуйку здоровой рукой и повертел ее в пальцах, слегка улыбаясь. Потом зажал ее в ладони и обратился ко мне:

— А вы что скажете, барышня? Не стану осуждать, если вы теперь меня ненавидите. Сотворенного обратно не вернешь.

Перед моим мысленным взором всплыло лицо Нелли Фуллер. К горлу подкатил комок. Хадсон, казалось, мучился не меньше моего. Он так старался спасти ей жизнь, что едва не разделил с ней ее участь.

— Я в ярости, — спокойно ответила я. — Но не настроена сейчас обсуждать катастрофические провалы. Постарайтесь пока отдохнуть.

— Спасибо, детка.

— Я попрошу Чарли приглядеть за тобой, — сказал Джекаби. — Он хороший человек.

Хадсон кивнул.

— Поначалу я в нем сомневался, но потом зауважал. Хотелось бы и мне завоевать его уважение. Пройдет немало времени, прежде чем он станет мне доверять.

Очевидно, выражение моего лица сказало больше, чем я осознавала, потому что он посмотрел на меня и усмехнулся.

— Насчет меня можете не беспокоиться. Не стану же я причинять вред парню просто потому, что он оборотень. Да что там, я знавал пару собак, так они были куда лучше любого человека!

Я замерла.

— Так вы знали?

— Да уж я подогадливее, чем вы думали. Отпечатки следов, меняющихся от крупных собачьих до человечьих — не так уж много требуется ума, чтобы прикинуть, что к чему, особенно тому, кто привык охотиться и лишен предубеждений. Однако я понимаю, что у каждого есть свои тайны, и мне не хотелось еще больше расстраивать бедолагу, так что я держал рот на замке. Правда, я бы не возражал, если бы он решил мне признаться. Было бы неплохо когда-нибудь поохотиться с такой-то ищейкой. Не так уж много найдется гончих, с которыми можно выпить после охоты. Ха-ха!

Мы попрощались со звероловом и покинули больницу. С моих плеч свалился по меньшей мере один тяжелый груз.

— Рада, что он пошел на поправку, — сказала я. — Я не была уверена, что…

— Хадсон никогда не перестает удивлять меня, — вздохнул Джекаби.

— Вы так и не рассказали мне, как подружились с таким человеком, как Хадсон.

— Я умею располагать к себе людей, — сообщил Джекаби. — Со мной многие дружат.

— Расскажите, прошу вас! Где вы познакомились?

— На охоте, где же еще?

Мы прошли еще немного по пыльной улице, пока он размышлял.

— По правде говоря, это был один из моих самых впечатляющих провалов. Одно любопытное дело привело меня в Аппалачи — я тогда преследовал парочку сверхъестественных охотников. Традиция Дикой охоты была распространена по всей Северной Европе, от Скандинавии и Англии до Германии и Франции. Европейские переселенцы привезли ее сюда, и эта охота завела меня в горы со снежными вершинами. Вместо того чтобы тщетно гоняться за охотниками, у меня хватило сообразительности выследить добычу. Как я и предполагал, охота сама нагнала меня — правда, должен признаться: чтобы подготовиться к последствиям, смекалки у меня не хватило.

— Значит, Хадсон был частью Дикой охоты? — спросила я.

— Нет. Как и я, он сам выслеживал добычу. Это было прекрасное животное — белый олень. Никогда не видел ничего подобного. Я прямо-таки влюбился в него. Такой сильный, грациозный и быстрый — быстрее любого другого существа на свете. К тому времени, как полетели первые стрелы, его и след простыл. А вот я оказался не таким проворным. Если бы не зверолов, я бы не пережил той стычки. Поначалу он показался мне здоровенным медведем — чем-то в мохнатой шкуре. Он встал передо мной заслоном, и на него пришлась вся мощь атаки. Потом, когда она закончилась, он рухнул на землю, тяжело дыша. Весь утыканный стрелами, он напоминал огромного дикобраза — и многие прорвали шкуру, воткнув свои зазубренные наконечники ему в руки и бока. Я постарался оказать ему помощь, и знаете, что он первым делом сказал, когда пришел в себя?

— «Ой, больно»? — предположила я.

— Он спросил: «Они же не убили того оленя, правда?». Он не хотел, чтобы это прекрасное существо погибло. Конечно, его не убили. Весь смысл существования белого оленя в том, чтобы его преследовали. На самом деле его нельзя поймать. Это воплощение духа охоты, азарта погони. Мне кажется, в глубине души Хадсон именно это и уважает больше всего остального.

— И поэтому вы позволили ему так легко отделаться? — спросила я.

Джекаби оглянулся на меня через плечо.

— Мне кажется, в докладе Марлоу мы можем опустить кое-какие детали. Пусть Хадсон и виноват, но не он начал всю эту заварушку. Он хороший человек и, как мне кажется, достаточно наказан.