Джекаби. Все мистические расследования

Глава одиннадцатая

Фотография в руках Джекаби дрогнула. Несколько секунд он ничего не говорил. А когда наконец открыл глаза, его взгляд, казалось, был устремлен в бесконечную даль.

– Элинор была моей единственной подругой. А я был ее единственным другом. Я читал много книг, интересовался наукой, но больше всего меня привлекали мифы и легенды. Я даже не представлял, как мало знаю. Тогда еще во мне не раскрылся дар. Другие дети увлекались… ну, чем там увлекаются дети в школе. Разным баловством и далеко не в последнюю очередь издевательствами над такими зубрилами, как я. Я старался не распространяться о своих интересах и держался отстраненно.

Пока посреди учебного года в классе не появилась Элинор. Она не произносила ни слова и играла отдельно от других. Другие дети распускали слухи, что она сумасшедшая. Якобы она придумывает какие-то истории и сердится, когда ей не верят. И что ее исключили из прежней школы за то, что она побила другого ученика. Много что про нее говорили, а она так и молчала.

Однажды я сидел в библиотеке и увидел, как она рисует в своей тетради фею. Я спросил, что это за создание, а она нахмурилась и спросила, какое мне до этого дело. Я сказал, что просто задумался, брауни это или пикси, потому что фея выглядела как пикси в одной из моих самых любимых книг «Магический зверинец Менделя».

Я дал ей почитать эту книгу, а она поделилась со мной своей тайной. Остаток дня мы провели вместе, с каждым часом чувствуя, как крепнет наша привязанность. После этого мы несколько месяцев общались лишь друг с другом. Мы собирали обереги и талисманы и прятали их в перевязанные бечевкой коробки из-под сигар, которые хранили под кроватями. Всего лишь куриные косточки с солью и детскими каракулями, но для нас они были настоящими драгоценностями. Элинор рассказывала мне обо всех тех необычных вещах, которые видела, а я пытался найти соответствие им в мифах и легендах, чтобы она знала – другие люди тоже их видели и она вовсе не сошла с ума. Ну, или по крайней мере что она не единственная такая сумасшедшая.

Поначалу все шло чудесно, но потом ее родители стали беспокоиться. Они считали, что у дочери галлюцинации, и, что еще хуже, она не хочет в этом сознаваться и бесстыдно лжет. Они отвезли ее в клинику.

Джекаби произнес слово «клиника» таким тоном, как если бы невзначай отхлебнул прокисшего молока.

– Через несколько месяцев ее выпустили. Исхудавшую, с потухшим взглядом. Она сказала, что ее больше не посещают видения и что она вылечилась. Что на самом деле нет никаких созданий, порхающих в солнечных лучах, и никаких фей среди цветов. Длинные темные коридоры – это всего лишь длинные темные коридоры. Там нет никакого человека с горящими, словно раскаленные угольки, глазами, который вечно наблюдает за тобой.

Ее родители радовались. Они взяли нас на ярмарку и делали вид, что все в полном порядке. Элинор примерно с месяц притворялась нормальной, иначе родители снова заперли бы ее и никуда не выпускали. Но потом появился незнакомец.

Он сказал ей, что она в опасности и что он представитель некоего общества, заинтересованного в ее даре. Будто бы ее разыскивают и другие, но они нашли ее первыми. Будто опасность угрожает не только ей, но и ее семье. В это время домой вернулась мать Элинор и увидела, как с ее дочерью разговаривает какой-то чужой мужчина. Она прогнала его, пригрозив, что вызовет полицию.

На следующий день небо заволокло кроваво-красными облаками. Элинор поняла, что это предвестники смерти, и попыталась сделать все, что было в ее силах. Она обвела дом дорожкой из соли, прочитала все заклинания, которые знала, развесила самодельные амулеты из куриных костей по всему дому. Использовала все, что хранила в коробках из-под сигар. Ей было так страшно, бедняжке. И она всего лишь хотела защитить своих родных.

Но родители приняли это за возвращение ее безумия, причем в гораздо более тяжелой форме, чем прежде. Элинор поняла, что ее собираются отправить обратно в клинику, и спряталась. Ей удалось найти меня и отвести в заброшенный сарай по соседству, уговаривая не покидать ее. Я не знал, как быть. Я тоже боялся. Нам бы следовало бежать. Бежать прочь как можно дальше, не останавливаясь. Мне нужно было спасти ее, защитить, но что может сделать глупый испуганный мальчишка? Я спросил, что о нас подумают, если найдут. Она поморщилась и сказала, что мне не должно быть дела до того, что подумают люди. Люди, как правило, ошибаются.

– Вы тоже так сказали при нашей первой встрече, – вспомнила я.

Мои слова, похоже, немного вывели его из мрачной задумчивости. Он поморгал и посмотрел на меня.

– Вы и сами с тех пор поняли, что это правда.

– И что же было дальше, сэр? Как вам удалось скрыться от преследователей?