Джекпот для миллиардера. Создана для тебя (СИ)

— Личная жизнь? Это теперь так называется? Трахать ночами бабу, которой нет уже три года? А потом гонять в душе удава?

— Ну во всяком случае, это гораздо естественнее, чем спать с…!

Она подскочила и отвесила ему звонкую оплеуху.

— Ну и сука же ты, Савицкий!

Схватив сумочку, Ларка двинулась к выходу, покачивая бедрами. Ее юбка была мокрая. Она завелась. Алекс хмыкнул. Он даже не хотел думать, от чего или от кого. Но не удивился бы, если бы от них обоих.

— Лар! — окликнул он ее, — так как насчет брака?

Она, не оборачиваясь, подняла руку и показала фак.

— Я тоже тебя люблю, — хмыкнул Алекс.

Левой кистью Ларка ударила по локтевому сгибу правой.

* * *

Их расписали пятнадцатого апреля на Английской набережной. Белый «Maybach» Ларкиного отца, банкет в Minerals на триста человек. Самые важные люди страны, поздравления от САМОГО с подарком. Мальчишка из простой семьи пробил путь в высшее общество за каких-то три года.

А потом начался его взлет. Связи Ларкиного отца дали толчок, перед Алексом открылись все двери. Уже через пару лет он стал крупным акционером нескольких международных холдингов, приобрел контрольные пакеты акций мировых гигантов тяжелой промышленности, купил две крупных IT-компании. И, как логичное продолжение всего этого, четырнадцатое место в списке Форбс.

Дома его практически не было, но он твердо знал, что его место в супружеской постели даже остыть не успевает.

Много раз на камерах он видел, как приезжающая машина Троянова оставалась на подъездной дорожке до следующего утра. В конце концов произошло то, что и должно было произойти.

Обычно Алекс предупреждал о своём приезде, но в этот раз, после череды сложных переговоров, он совсем вымотался и выпустил это из головы. Въехав во двор, он не увидел ничего, что заставило бы его сомневаться в том, что дома, кроме Ларки и сына, никого нет. Солнце только вставало, и он не видел ничего плохого в том, чтобы снять физическое напряжение в постели жены. Сексом они занимались крайне редко, когда Алекс уже просто не мог обойтись без податливого женского тела. Они никогда не играли в любовь, чисто механический трах, от которого закладывало уши, несколько часов чистой техники, умопомрачительной, отключающей мозг, без запретов. Она понимала его с полуслова, достаточно было взгляда, и он получал от неё всё, что только хотел.

Вот и сейчас Алекс поднимался на второй этаж, представляя себе, что ещё немного, и он получит так необходимое ему освобождение.

Около дверей спальни он замешкался.

— Иди к папочке, моя грязная девочка!

Стон. Мужской протяжный стон.

— Давай, маленькая сучка! Иди сюда! Покажи, как ты меня любишь.

Дежавю! Алекса отбросило на три года назад, когда он приехал после похорон бабки в их квартиру, где они жили с Ларкой, и застал её в их кровати со своим лучшим другом. Тогда это было даже забавно, а сейчас ничего, кроме омерзения, Алекс не чувствовал.

Алекс открыл дверь. Ларка подняла глаза и замерла. Она склонилась над Трояновым, который прижимал её голову к своему паху, схватив за волосы.

— Алекс. — Ларка медленно выпрямилась, вытирая рукой рот.

Троянов вздрогнул и оттолкнул дочь от себя. Встал, обернул простыню вокруг пояса, подошел к столу и достал из пачки тонкую сигарету. Затянулся, прищурившись, посмотрел на Савицкого, сел в кресло и налил коньяк.

Начался второй акт пьесы под названием «Дерьмо случается».

— Савицкий, — чуть срывающимся голосом говорит Троянов, — как долетел?

— Нормально. Всё путём. Как вы?

«Сукааа! Что я несу?» — Мозг Алекса взывается от полной абсурдности ситуации.

— Да всё так, помаленьку. Вот, — делает неопределенный жест рукой, — к Ларисе заглянул.

— Ну и как Ларочка? — криво улыбается Алекс. — Рада визиту?

Ларка сидит ни жива ни мертва. Она прижимает к груди простыню и тяжело дышит, ещё находясь в загоне от их марафона.

— Не особо, — хмыкает Троянов. — Староват я становлюсь для такой горячей киски.

— Ну так ты же приезжал с другом, чего, совсем замотала? Обоих? — наобум говорит Алекс.

— Вусмерть, — криво улыбается тот. — Да и для бизнеса это плохо. Слухи пошли.

«О как! — хмыкает про себя Алекс. — Плохо не то, что этот сукин сын трахает чужую жену, да ещё и с приятелем, а плохо то, как об этом подумают его же извращенцы-друзья! O tempora, o mores!»

— И не говори, дочь-шлюха, такое себе реноме.

Он был рад, что Ларка не знает о том, что Сашка ещё в прошлом году установил камеры по всему дому, после того, как увидел, что у маленького сына стали появляться синяки по всему телу, будто его специально щипали. Он тогда устроил Ларке знатную взбучку, после которой она притихла. Хотя, скорее всего, её успокоила угроза Алекса запереть её в психушку, года на два-три.

Алекс налил коньяк в два бокала. Протянул один тестю.

— Что делать-то теперь будем, папа? — с издевкой цыкнул Савицкий.