Джем и Дикси

– Я не знаю. Я выключила телефон. Я забыла зарядку дома, так что нужно поберечь батарейку. – Поставив фильм на паузу, она поворачивается ко мне: – Да расслабься ты уже, наконец, Джем. Вокруг тебя воздух искрит! Мы уже здесь, мы смотрим фильм и скоро объедимся до отвала. Давай подумаем обо всех проблемах завтра, когда вернемся домой. Просто наслаждайся моментом! – Сестра выглядит такой счастливой, что мне не остается ничего другого. – Только представь: никто, ни единая душа, не знает, где мы, – продолжает она, – разве это не потрясающе?

Я так хочу сказать ей, что нам больше никогда не придется возвращаться домой, к этому вечно пустому холодильнику, к требующей очередную дозу дури матери, к отцу, которому на нас наплевать. Но вместо этого я только киваю:

– Да, это и правда очень здорово.

Как только на пороге номера появляется заказанная нами еда, мы забываем обо всем на свете. Мы в жизни не ели ничего подобного. Каждый миллиметр моего бургера выглядит воплощением совершенства, начиная от стекающего по булочке сыра и заканчивая тончайшими кусочками жареного лука. Обжигающе горячая хрустящая картошка с домашним кетчупом выглядит не хуже.

– Почему они все сами готовят кетчуп? – недоумевает Дикси.

– Черт его знает, но этот великолепен.

Я даю Дикси попробовать мою картошку с кетчупом, а она мне – свои макароны с сыром. Через пару минут мы со смехом кладем все тарелки на кровать, чтобы каждый мог есть все, что захочется.

– Ты только посмотри, мы делимся, – смеется сестра. – Мама была бы в шоке!

Она не знает, что мама – последний человек, которого я хотела бы видеть сейчас. Промычав в ответ что-то невразумительное, я сосредоточиваю свое внимание на треугольнике пиццы в своих руках.

– Ты только посмотри, как тонко они нарезали картошку, – выдыхаю я и поднимаю вверх ломтик. Через него можно смотреть телевизор.

– Боже, даже для меня это слишком, – мычит Дикси чуть позже, откинувшись на подушки. Расправившись с шоколадным пломбиром в первую очередь – пока он не растаял, она тщетно пытается доесть блюдо с лососем.

– А для меня в самый раз, – хмыкаю я, не прекращая жевать.

Кажется, я могла бы есть целый день без перерыва. Мой желудок превращается в бездонную бочку, когда дело доходит до чего-то вкусненького. Тем более когда это не замороженные полуфабрикаты из магазина или мясной рулет отца, после которого чувствуешь себя так, будто кто-то засунул в тебя камень.

– Я хотела бы есть вот так каждый день до конца моей жизни, – говорю я.

Застонав, Дикси откладывает недоеденное на край подноса.

– Может, однажды мы найдем хорошую работу и разбогатеем, – бормочет она, – и тогда мы сможем летать по всему миру первым классом и попробуем настоящую итальянскую пиццу.

Я вздрагиваю. Дикси никогда раньше не говорила «мы», когда дело касалось нас. Может, она сказала это всего лишь под влиянием момента? Кто знает? Мне хочется верить, что это короткое «мы» всегда молчаливо пряталось где-то в глубине ее сердца.

Конечно, денег отца вряд ли хватило бы на кругосветное путешествие, но для меня это не имеет никакого значения. Все, о чем я мечтаю, – порвать с прошлой жизнью без чьей-либо помощи. Все, чего я хочу, – обрести настоящий дом. Теплый, уютный, безопасный. Дом, в котором меня не будут ждать плохие сюрпризы. Дом, в котором я смогу быть собой, какой бы я ни была.

Романтическая комедия оказывается такой дурацкой, что комната то и дело оглашается смехом. Все, даже долгожданный поцелуй героев, не вызывает ничего, кроме смеха. Где-то на середине фильма еда все-таки одерживает над нами верх, и мы сдаемся. Собрав все остатки на поднос, мы выносим его за дверь, где его должна забрать уборщица. Когда на экране появляются титры, я замечаю, что за окном вовсю льет дождь. Огни ночного города мерцают и переливаются, отражаясь в каплях на стекле.

Мой желудок до отказа забит едой, голова – мечтами о будущем, где нас с Дикси ждет еще не одно путешествие вместе. Здесь и сейчас, рядом с Дикси, которая так искренне верит, что однажды все наладится, я чувствую такое счастье, какое не могла себе и вообразить.

15

Когда я думаю о том, кто мог бы помочь нам, если все выйдет из-под контроля, в голову приходит только один человек – дядя Иван. Я никогда не смогла бы представить нашу жизнь без него. Конечно, назвать его самым надежным человеком на свете сложно: как и любой взрослый в нашей с Дикси жизни, он имел привычку появляться и исчезать, когда ему вздумается. С той лишь разницей, что дядя неизменно возвращался.

Иногда мама вспоминала детство и рассказывала нам бесконечные истории о том, как они с братом не раз попадали в переплет и чудом выкручивались. Проделывали они это так искусно, что их вечно пропадающая на работе мама даже не догадывалась о том, что творится за ее спиной. Что бы ни случилось, мама и дядя Иван всегда стояли горой друг за друга. Наверное, именно поэтому мама так злилась, когда мы с Дикси в очередной раз ругались из-за какой-то мелочи: